Партизан

Что ж это за порода лаек такая - рыжие остроушки?

Да, схема отработана: возмущение - опрос - решение. Касаемо вальдшнепов-рябчиков. Если блогер обвешает себя гирляндой из этих птиц, то реакция будет аналогичная.

Блогер с куриными мозгами подлила масла в огонь там, где этого нельзя было делать: https://elaltay.ru/peredachi-el-altay-men/34-novosti/novosti-dnja/15489-podavlyayushchee-bolshinstvo-zhitelej-respubliki-altaj-podderzhivayut-moratorij-okhoty-na-kozeroga

Как в воду глядел: охоту на горного сибирского козла в Алтае закрывают на 3 года.

Думаю, что все эти необычные блюда его ресторанчика на форуме вторичны. Если заглянуть в профиль автора темы, то можно увидеть ссылку и перейти на его авторский сайт. Там есть свежайший рассказ "Карма" от 27.11.2021 о поездке форумной команды за рогачами в Ельню Смоленской области: https://zaynetdinov.com/2021/11/27/карма/#more-507 Обычно критически отношусь к его творениям, но в этот раз прочитал с удовольствием и на одном дыхании. Рекомендую.

Неужели это правда? Беларусь уравняла в оплате своих охотников и охотников Евразийского экономического союза С ноября 2021 года россияне, казахи, киргизы и армяне будут платить за разрешение на добычу белорусской дичи столько же, сколько и белорусы. А это в разы меньше цен, установленных в Беларуси для зарубежных гостей. фото: Михаила Семина В соответствующем постановлении Совмина за 2019 год желающие поохотиться делились на две группы — “граждане Республики Беларусь” и “иностранные граждане”. В редакции документа 2021 года появился новый пункт — “граждане государств — членов Евразийского экономического союза”, которых записали в одну графу с охотниками-белорусами. А значит, и расценки для “граждан” стали гораздо дешевле. К примеру, в одном из охотхозяйств Ленинградской области в 2021 году путёвка на взрослого трофейного лося стоит 120 000 российских рублей, или примерно 4000 белорусских. В Беларуси взрослый лось “трофейный” для “гражданина государства — члена Евразийского экономического союза” теперь обойдётся всего в 600 белорусских рублей. В том же Ленинградском охотхозяйстве сходить по весне на глухаря россиянину станет в 10 000 российских рублей, или примерно в 340 белорусских. Если он поедет за глухарём в Беларусь, то здесь для “гражданина государства ЕАЭС” путёвка на ту же птицу будет стоить 50 BYN. В свою очередь, в России любого иностранного охотника будут обслуживать по прейскуранту приглашающей стороны. Источник: Охотники.ру

В том-то и дело, что Ярославская в силу географического положения - это самый что ни на есть лосиный "Ашан": https://www.ohotniki.ru/editions/rog/article/2010/01/19/414407-sekretyi-losinyih-migratsiy.html Ярославская за три месяца умудряется освоить две с половиной тысячи лосей - в 3 раза больше, чем Московская: http://publication.pravo.gov.ru/Document/View/7600202107290001?index=0&rangeSize=1

Чем ты его так шарахнул и с какого расстояния?

Шёпотом на камеру - это издевательство над зрителем и слушателем. Да и над возможным зверем в загоне. У меня вопрос. Он всегда возникает, когда вместо охоты за традиционные ярославские 3500 рублей с носа охотники получают прогулку на свежем воздухе. Первый пустой день вы оплатили сполна?

Такое ощущение, что спортсмен стакан вмазал.

Карельский амулет Карелия. Загадочное и изменчивое Белое море. Гранит, щедро разлившийся по побережью, реликтовые болота с разноцветными мхами и разбрызганные по вырубкам и сосновым борам темно-красные брусничники. Красота Русского Севера покоряет каждого, кто оказывется там, и, несмотря на суровость природы, греет сердце воспоминаниями о ярких впечатлениях. ФОТО: Роман КИЛЬКЕЕВ Всем известная вирусная инфекция вносила свои изменения во все сферы жизни, все туманнее становилась перспектива долгожданной встречи с полюбившейся красавицей «в ожерелье прозрачных озер». Распалась по различным причинам (в том числе трагическим) моя старая команда. На работе произошла сдвижка графика отпусков. Десятки других событий за лето недвусмысленно намекали на то, что скорее всего поездка не состоится. Но я из тех, кто привык за победу бороться, и чем ближе был день выезда, тем сильнее становилось мое желание. Написал приглашение и обзвонил если не всех участников форума, то уж точно большую его часть. Откликнулись и отписались все кандидаты предстоящей поездки, в результате чего стало ясно, что едем мы с товарищем вдвоем. Стало интересно, какие трудности поджидают нашу малочисленную команду и в чем ее преимущество перед большим коллективом… Стартовали мы вечером и к утру были в Карелии. Нас встречал густой туман и видимость не более 70 метров. По дороге останавливались любоваться достопримечательностями и посетили музей Карельского фронта в Беломорске. Затемно оказались на месте предполагаемой охоты. Я сообщил о прибытии поморскому товарищу, он сказал, что в доме остановились двое его друзей, карелов. Они погостят и поохотятся еще два дня, и он надеется, что они нас не стеснят. Гусиная охота непредсказуема: то пусто, то везет. ФОТО: Роман КИЛЬКЕЕВ Мы разбудили их, познакомились: Толик и Геннадьевич. Испытывая некоторое смущение за причиненное неудобство людям, мы стали таскать вещи из машины в дом. Через полчаса на столе уже дымился ужин, наши новые знакомые охотно поддержали трапезу. Из холодильника вынырнула ледяная карельская водочка, с каждой новой рюмочкой я чувствовал, как разворачивается душа, столько месяцев скучавшая по Карелии. Я рассказал, что фанат духовых манков, собрал целую коллекцию пищиков. Карельские охотники заинтересовались манками на гуся и попросили научить ими пользоваться. Я как раз привез с собой несколько манков, так что все «музыканты» получили по духовому инструменту и сели в круг — точь-в-точь как в басне Крылова «Квартет». Эх, что это был за ансамбль! Как гармонично все звучало, как интонировал каждый манок! И это после полутора литров беленькой, когда мощи в легких столько, что любая грелка вмиг будет надута и лопнет, когда ты чувствуешь себя Николо Паганини и когда Млечный Путь, выглянув из облаков, слушает музыку, льющуюся из разгоряченных сердец. Мне казалось, что звуки наших манков дошли до звезд, а тысячные гусиные стаи, плывущие высоко в лунном свете с архипелагов Ледовитого океана, подхватили их и запели в унисон… Думаю, некоторые производители манков сильно были бы удивлены, узнав, насколько широк диапазон звучания их продукции и скольким животным можно ими подражать... Ранним утром на сборах я попросил Толика и Геннадьевича взять нас в их скрадок. Ребята согласились, и вскоре мы уже мчали вчетвером на авто встречать рассвет на болотах. Успех охоты напрямую зависит от умения манить, а также от количества и качества чучел. ФОТО: Роман КИЛЬКЕЕВ Ядреный, крепкий, как чай в термосе, запах карельского леса, с ароматом багульника, осинового листа и смолы, окружил нас, как только мы двинулись в темноте по едва различимой тропе. Под ногами все слабее ощущалась земная твердь, вот и болото, огромное и таинственное. Совсем рядом, из темных трясин, то и дело раздавался демонический хохот. Это тундровая куропатка подавала сигнал своим, заставляя идущих напрягаться и вслушиваться в звуки ночного северного болота. Густой серый туман не торопился показывать нам весь пейзаж, лишь цеплял каждой карликовой сосенкой, клубился над ламбинами и создавал ощущение замкнутого и мрачного пространства. Периодически сбиваясь со стежки и проваливаясь выше колена в топких местах, наша группа вышла к оборудованной засидке. Ее построили зимой, привезя доски для пола и лавочек на снегоходах… Расставив чучела, мы разлили по кружкам чай, закурили и стали наблюдать за поднимающимся над редкими сосенками солнцем. Вокруг царили полное безветрие и серое безмолвие. Чем дольше слушаешь эту тишину, тем больше начинаешь различать ранее не слышимые звуки. Например, монотонный шелест реки на каменистых порогах. Стало быть, на море отлив, и гуси кормятся вдоль побережья морепродуктами, вдоль него же они перемещаются, ища новые кормные места. Ну что ж, нечего пока делать гусям на болотах — будем готовиться к обеду. Достали горелку, нехитрые продукты, сварили обед. После него стало комфортно и тепло, и мы начали делиться веселыми историями из жизни, греясь под скудными лучами осеннего солнца. А тем временем произошел и долгожданный налет. Нам удалось выстегнуть из стаи пару казарок. Есть! Есть первая добыча, ради которой и затевалась вся экспедиция. Через 15–20 минут появилась новая стая. Она летела низко и села в ста метрах от нашей сидки. Начали манить. Звуки несложные: воть-воть-выть-выть. Казарки повытягивали шеи, послушали и начали движение в нашу сторону. — Никогда такого не видели! — приговаривали ребята, наблюдая из засидки за идущей на нас стаей. — Гуси наступают цепью! Птицы обошли несколько топких мест, насторожились и встали. И так они стояли, не двигаясь дальше. Расстояние было 40–45 метров. Далековато, конечно, но притянуть их поближе никак не удавалось. — Все выбрали цели? Стреляем на счет три! — шепнул я изготовившимся стрелять ребятам. — Раз, два… Патроны с дробью крупнее 0 использовать не стоит. Фото: shutterstock В этот момент справа налетела новая стая, которую мы не видели, и села в наши чучела. Перевели мушки на них, дружно ахнули выстрелы. Всех переполняли радостные эмоции. — Я трех добыл! — радостно кричал Максим. — Как трех-то? У тебя же всего два ствола! — кипятился Геннадьевич. Больше налетов на выстреле в тот вечер не было. Высоко прошли три стаи, не обращая никакого внимания на клюквенные болота, широким веером раскинувшиеся вдоль подступов к морю, и на «кормящиеся» чучела. Солнце стало оседать за сопки, перекрашивая все желтые цвета в золотые. Пора собираться на базу. Возвратившись, затопили баньку, натаскали из реки воды, из восьми казарок взяли потроха на супчик, остальную дичь обработали и убрали в морозилку. Сделав запарки из сосновой хвои, отправились править паром тело и душу. Банька была сделана из еловых досок и бруса. По этой причине древесина обильно «плакала» смолой, застывая янтарными бусами на стенах. Мягкая вода карельских рек имеет свойство долго не смывать шампунь и мыло, к чему пришлось привыкать. Ребята помылись быстро, а я, любитель банных процедур, еще долго сидел в парной и, плеская ковшиком душистую запарку, слушал, как отзываются устало ворчливым шипением остывающие камни. Вспоминались мне предыдущие годы, памятный и яркий 2017-й, как наша команда в этой парной травила байки… Да, у всех тогда были грандиозные планы на следующие охотничьи сезоны, но, как говорится, не срослось… Утром следующего дня мы вновь поспешили к заветной сидке. Густой туман был еще обильнее, но дул легкий ветерок. С рассветом туманная пелена стала оседать вниз, и можно было рассмотреть мельчайшие капельки воды в хаотичном движении перед собой. Усилился восточный ветер, заморосил мелкий дождик, закачались в едином танце карликовые сосенки на гигантской сцене древнего болота. Обрывки тумана расшвыряло по дальним закоулкам; зеркала ламбушек подернуло рябью. Карельские красоты вряд ли оставят кого-нибудь равнодушным. ФОТО: Роман КИЛЬКЕЕВ Это сама Моряна (так местные называют низовой восточный ветер с моря) пожаловала на берег. По опыту прошлых лет я знал, что готовится грандиозное действие, которое будет потом весь год стоять перед глазами. Низко, на бреющем полете, налетела стая казары, после наших выстрелов парочка выпала. Одна из них, упавшая далековато, подняла тучу брызг. Пошел забирать. Кругом было очень топко, пришлось искать обходы. И тут новый налет, уже белолобиков. Выстрелили ребята из засидки, выстрелил и я. Один гусь упал, и его пошел искать Толик. Я поймал себя на мысли, что патроны, имевшиеся в случае чего на добор, истрачены. Затвор моей «мурки» застыл в заднем положении. Упрекнул себя за рассеянность. Эх, надо бы ускориться до упавшей казарки! Нащупал во внутреннем кармане «амулет» — патрон дяди Юры. Когда-то был я значительно моложе и в азарте стрелял по летящим целям, не особенно удачно. Трудно было выбрать из стаи одну птицу, стрелял во всех разом. Из-за своего размера гуси казались гораздо ближе, поэтому я часто ошибался с упреждением. Сюда же добавлялся адреналин, дурманящий голову. А как по-другому, когда над тобой, беспорядочно гомоня, кружится на высоте третьего этажа огромная стая? Так патроны и кончались, а результат был крайне скромным… Старший и опытный гусятник в команде наставлял меня: — Не горячись! Знай, на какую длину эффективно работает твоя насадка на стволе, но пока ты это уразумеешь, спалишь килограммы пороха. Рано или поздно настанет момент, когда будет налет, а ты окажешься без патронов, вот тогда возьми мой патрон и уже спокойно и осознанно стреляй, как я тебя учил. Когда ты знаешь, что у тебя остался один-единственный шанс, это дисциплинирует. И вот уже много лет ношу я этот патрон с собой на охоту, и никогда не доходило до необходимости его использовать. Прошла юношеская горячность, побелел волос на голове, а в пятизарядке теперь всегда три патрона. Патрон дяди Юры всегда со мной, а дяди Юры уже нет. Безумно жаль… ФОТО: Роман КИЛЬКЕЕВ Я долго пытался достать лежащую казарку из топи, но сделать это было трудно, учитывая карликовость и низкорослость окружающих сосенок, а сосенки крупнее ножом не срубишь (моим, во всяком случае). Ребята в сидке вновь отстрелялись по налетевшему белолобому, а я все не мог дотянуться до добычи. И тут сбоку от меня, метрах в пятидесяти, с гагаканьем пролетела стайка гуменников. Я упал на колени, спрятавшись за маленькой сосенкой. Работал манком в надежде, что стая на развороте налетит на ребят. Но гуси снизились до шести метров и развернулись в мою сторону на посадку. «Рано или поздно настанет момент, когда будет налет, а ты окажешься без патронов, вот тогда возьми мой патрон и…» — мелькнуло в голове. Кинул — с сожалением! — свой «амулет» в патронник и, придерживая рукоятку взвода, тихонько закрыл затвор, плавно вложился, повел крупного гусака и выстрелил. Гусь, сложив крылья, камнем воткнулся в мох. Стая, тревожно гогоча, резко отвернула, набирая высоту. Ребята наблюдали из сидки за моими действиями, но огнем поддержать не могли: далеко. Спасибо, дядя Юра! Вечной охоты тебе, друг! Гусь летел с моря низко и безостановочно, налет следовал за налетом, на всех высотах, причем преимущественно белолобые и гуменники, изредка казарка. Только кто-то вышел из шалаша собрать добычу, а ему вновь кричат: «Пригнись и не двигайся! Еще волна идет!» — Геннадьевич, не ходи по сидке во время налета! Гуси видят и отворачивают! — Да это ты их своей дудкой распугиваешь! Незаметно патронташи опустели у всех. Пора домой обрабатывать добычу. Мысли пополнить боекомплект и постоять на болотах мы отсекли сразу, так как, во-первых, устали, а во-вторых, природа щедро одарила нас, а вести себя как ненасытные рвачи не в наших правилах. На следующий день карельская половина нашей команды уехала домой. Мы тепло попрощались с новыми друзьями, с которыми провели незабываемые дни. Несмотря на короткое время, мы быстро обрели слаженность, как будто были знакомы давным давно. Очень надеюсь, что нам удастся поохотиться вместе вновь. С раннего утра и до вечера мы с Максом просидели в скрадке. Солнце яркое, как всегда после ненастья, разогрело воздух до 16 °С. Хотелось скинуть с себя тяжелую теплую куртку и в одной футболке пить чай с пряниками, да нельзя: мошка активизировалась и буквально выдирала кусочки кожи на открытых местах, после чего ранки долго кровоточили и болели. Мы грелись в лучах осеннего приполярного солнца, варили на горелке обед. Просидев до вечера без единого налета, не испытывали досады, а наслаждались окружающей природой и нахождением среди этого великолепия. Мы вышли с болота на грунтовку, и тут же рядом с нами остановился пикап «Тойота», в котором сидели ребята-охотники из Чехова, живущие по соседству с нами. Поделились впечатлениями от охоты, по пути заехав в магазин за «огненной водичкой». Чем отдаленнее от мегаполисов, тем больше хороших людей встречается на пути. После дня, проведенного на свежем воздухе, и плотного ужина мы испытывали умиротворенность и блаженство. Я уснул глубоким и безмятежным сном до утра, а Максим почистил дичь, натаскал воды и оставшийся вечер парился в бане. На рассвете, лежа под одеялами, мы слушали барабанящий по стене дождь и боролись с желанием проспать до обеда, но мысли о том, что кладовую воспоминаний нужно пополнять, раз уж мы здесь, заставили подняться. Растопили печь, сварганили нехитрый завтрак и пошли на болото. Помимо трофеев мы получили массу впечатлений и положительных эмоций, а для охотника это тоже важно. ФОТО: Роман КИЛЬКЕЕВ Холодный дождь, сильные порывы северного ветра, сырость топких болот вдоль моря — все готов терпеть человек, полюбивший охоту в этих суровых краях. Мы хотели яркого завершающего аккорда нашей экспедиции, и щедрая природа нам эту возможность подарила. Основательно утеплившись шерстяными носками и поддевкой, мы тем не менее подмерзли. Гусиные стаи шли высоко, на звуки манков не реагировали. Очередной порыв ветра наклонил вбок одну из чучалок, я вышел ее поправить и, конечно, опять, без ружья. — Пригнись, замри, сюда стая идет! — крикнул из скрадка Макс. Я упал ничком и услышал перекличку белолобых, тянущих к чучелам над маленькими сосенками. Максим выстрелил, и из стаи выпал огромный гусь. Вскипятили чай, нарезали сыр, и тут в небе появились две казарки, поблизости от нашей сидки. Я схватил манок и позвал их к нашей расстановке. Птицы, услышав, полетели к нам. Максим не успел зарядиться и сидел с кружкой в руке. Я вжался в противоположный угол скрадка. Не долетая до нас, казарки развернулись в обратном направлении. Неужели увидели? В смешанных чувствах я снова подул в манок. Гуси развернулись и четко пошли на центр скрадка. Прицелился. Нажал на спусковой крючок, и первая казарка упала под стенки скрадка. Следующим выстрелом я добыл вторую птицу. Вот они, красивые и жирные точки в великолепной охоте. Говорим спасибо карельским болотам, пора домой. Отогреваемся жарким паром после дневного пребывания на северном ледяном ветру. Вот и очередная охота ушла в летопись охотничьих будней. Еще одна осень блеснула желтой звездочкой в череде лет. Через недельку здесь ударит морозец, осыплет с берез окончательно их золотой наряд, закружит-завьюжит первая пороша, окончательно стирая следы прошедших охот. Бросится вдогонку зима, разбуженная нашими выстрелами и радостными криками, в наши края, будет гостить до весны, как ворчливая теща. И в это холодное время только память и фотографии будут вновь греть сердце яркими моментами осенней охоты в Карельской глубинке. Роман Килькеев 26 ноября 2021 в 12:16 Источник: Охотники. ру

В каждом Вашем вопросе есть ответ на поставленный вопрос. Невозможно оплатить налоговый сбор до его введения. Приобретайте сейчас сезонку на январь-февраль следующего года и охотьтесь в своё удовольствие

Собрался помирать, а рожь сей. Так что придётся выкарабкиваться. Тебе надо заменить паспорт в связи с достижением 45-летнего возраста и подать заявление в ЛРР на продление разрешения на оружие не ранее чем за 2 месяца и не позднее, чем за месяц до истечения срока, указанного в разрешении.

Не менее 6 тысяч, так как районные/межрайонные общества МООиР могут установить взносы в счёт отработки более 1500 руб.

МООиР не отстаёт от инфляции... http://cao.mooir.ru/2020/11/19/размер-вступительных-членских-и-спец/ Выписка из протокола №2 от 24,11,2021 взносы НА 2022 ГОД.pdf

Что-то не видать такого хозяйства на сайте Департамента: http://www.kpl32.ru/?page=306

Не завидуйте. В Ростовской 1 русак в день, 5 русаков за сезон: https://docs.cntd.ru/document/561657588

Не я сказал, но согласен: Замаскироваться это значит: 1. Развернуться в сторону возможного прилета рябчика, то есть встать лицом к тому направлению откуда отвечает рябчик. Если есть возможность, то: 2. Выбрать позицию так, чтобы перед замаскировавшимся охотником не было больших деревьев, густых кустов выше метра с небольшим и так далее. Охотник должен видеть сектор перед собой минимум 180 градусов. 3. Низкий куст или высокая густая трава за спиной охотника должны закрыть его от рябчика, который может прибежать по земле сзади. 4. Не делать резких движений. Из этого следует, что главное на охоте - не спрятаться от рябчика, а увидеть, как он прилетает и куда садится, то есть заметить его первым. Еще рекомендации: На охотнике должна быть одежда защитного цвета, гармонирующая с окружающей обстановкой. Одежда чёрного цвета, как и шуршащая одежда из искусственных материалов, для охоты не годится. Подманивать рябчика надо стоя. Лучше не манить сидя на пеньке, присев на корточки за кустиком, прислонившись к стволу дерева спиной или плечом, так как из этих положений трудно сделать быстрый и точный выстрел.

Нет, конечно же. Не охотился. Но журнал выписывал довольно долго. Научная статья из журнала понравилась тем, что в ней много того, о чём обычный охотник на рябчика может не знать вовсе или только догадываться.

«Охота и охотничье хозяйство» № 3,4-1988 РЯБЧИК А. ГАЙДАР Рябчик — популярный объект любительской и промысловой охоты. Высокая численность в лесотаежной зоне, прекрасное диетическое мясо, увлекательная эмоциональная охота делают эту птицу желанным трофеем любого охотника. Род рябчиков Bonasa относят к отряду куриных, семейству тетеревиных. Род объединяет три вида — два палеарктических Bonasa (Tetrastes) bonasia (рябчик обыкновенный) и Bonasa sewerzowi (рябчик Северцова), а также один неарктический, Bonasa umbellus (воротничковый рябчик). В свою очередь, вид — воротничковый рябчик, обитающий в лесной зоне Северной Америки, исследователи подразделяют на 12 подвидов, а рябчик Северцова, обитающий в горных лесах Китая, — на 2 подвида. Обыкновенный рябчик, населяющий лесную зону Евразии, включает 11 подвидов, 6 из которых обитают на территории нашей страны (Потапов, 1985). Большинство подвидов слабо различимо, хотя их местообитания и имеют резкие отличия. Для всех видов рябчика характерно усиление светлой окраски оперения по направлению к северу и востоку и более коричневой, охристой — к югу. Рябчики предпочитают различные типы смешанного леса из хвойных и сережкоцветных насаждений с наличием редин, полян, просек, тяготея при этом к пойменным и заболоченным местам. Насаждений, образованных одной породой, птицы избегают. Тетеревиные птицы, в том числе и рябчики, обособились от фазановых в предледниковую эпоху, в конце третичного периода, когда в Северной Евразии и Америке возникли светлохвойные и сережкоцветные леса (Гаврин, 1970). Рябчики населяют почти всю лесную зону Голарктики. Обыкновенный рябчик обитает в лесной зоне Евразии, воротничковый — в лесной зоне Северной Америки, и только рябчик Северцова имеет небольшой изолированный ареал. Два первых вида населяют лесные зоны обоих континентов на всем их протяжении от южных и до северных границ. Ареалы всех трех видов нигде не соприкасаются, будучи разделенными обширными пространствами безлесной суши и морем. Всюду рябчики населяют только лесные биотопы, достаточно обширные по площади, и, по-видимому, не могут длительно существовать в небольших лесах, изолированных от крупных лесных массивов (Потапов, 1985). Размеры всех трех видов сходны. Наиболее крупным является воротничковый рябчик. Кроме того, в отличие от других видов у него на шее имеются удлиненные перья, формирующие «воротничок», более длинные рулевые перья и белое горловое пятно. В нашей стране обитает обыкновенный рябчик, южной границей распространения которого являются леса Черниговской, Орловской и Рязанской областей, Жигулевские горы, лесные массивы низовий реки Кемы, среднего течения р. Урал, Южный Алтай, пограничные районы Монгольской Народной Республики и Маньчжурии, а также южно-уссурийская тайга и Сахалин. Северная граница совпадает с границей сплошных лесов, на востоке она доходит до реки Колымы. Нет рябчика в лесах Камчатки, Тянь-Шаня и Кавказа. В западной части СССР южная граница в последние десятилетия смещается на север под воздействием хозяйственной деятельности человека. За пределами СССР, в западноевропейской части ареала, рябчик представлен изолированными популяциями в горных лесах Карпат, Альп, Динарид, Родоп, Старой Планины, Юры, Арденн, Вогез, Шварцвальда, повсеместно имеется в Скандинавии. Обитает он и на островах Сахалин и Хоккайдо. К югу проникает до полуострова Корея и Северо-Восточного Китая. Рябчик — наиболее мелкий представитель тетеревиных птиц. Вес самцов колеблется по всему ареалу и по сезонам года от 317 до 580 г, самок — от 305 до 560 г. Поздней осенью и в начале весны они достигают максимальной упитанности. Эта птица приспособлена к жизни в лесных биотопах. Рябчик имеет сравнительно короткие закругленные крылья, позволяющие легко маневрировать в полете среди деревьев. Хвост умеренной длины, оперение пестро окрашенное с преобладанием серого и охристого тонов. Половой диморфизм особей в окраске и размерах незначителен. Самец отличается от самки наличием черного горлового пятна. В его оперении больше черных, пепельных тонов, а у самки — охристых. У рябчиков, как и у всех представителей семейства тетеревиных, 9-й и 10-й первостепенные маховые перья не сменяются при линьке на первом году жизни и остаются до следующей полной линьки, когда у них одновременно меняется и окраска. По этому признаку можно отличить молодых птиц (до года) от взрослых. Нами обнаружены четкие возрастные различия в количестве белых полосок на опахале 9 махового пера. У молодых особей их число колеблется от 8 до 11, у птиц старшего возраста — от 4 до 7. Десятая часть просмотренных взрослых рябчиков, вместо пестрин на этом пере имеет широкую светлую полосу. На темени рябчика есть хохолок, особенно заметный у встревоженной или возбужденной птицы. Плюсна покрыта плотными перьями, выполняющими теплозащитную функцию. Пальцы лапок к осени обрастают бахромкой роговых пластинок, что значительно увеличивает площадь опоры, облегчая птицам передвижение по рыхлому снегу и, главное, рытье в нем лунок. На юге ареала, где зимы короче, у рябчика роговая бахромка на лапках выражена значительно слабее. В теплое время года роговые пластинки и оперение на плюсне исчезают и вновь отрастают лишь к ноябрю. Важная адаптация рябчика к суровым зимним условиям — способность его эффективно использовать для питания вегетативные и генеративные части древесной растительности, то есть корм, в изобилии имеющийся во всех местообитаниях птиц. Специализация рябчика на питании зимой грубыми древесными кормами вызвала в процессе эволюции некоторые структурные и функциональные изменения пищеварительной системы. За счет своеобразного челюстного аппарата и мускульного желудка решена проблема добывания и дробления веточного корма. Объемистый хорошо развитый зоб способствует запасанию корма на длительное время в тот период суток, когда птица находится в снежной лунке зимой, так как в условиях пониженных температур ей необходимо максимально снизить двигательную активность и как можно дольше оставаться под снегом для сохранения тепла. В условиях низких температур птицы могут проводить под снегом до 23 часов в сутки (Потапов, Андреев, 1973). В связи с этим их зоб должен вмещать почти суточный запас корма. Максимальное наполнение зоба у рябчика отмечено в зимние месяцы. Летом разовое наполнение зоба пищей уменьшается в 10—11 раз. В снежный период года рябчик запасает около 3—4,5 г пищи на 1 час ночного отдыха. В декабре и январе во время вечерней кормежки птицы съедают до 55 г почек и сережек ольхи и березы. Весной максимальное количество корма в зобу, по наблюдениям в лесах бассейна реки Вятки, не превышает 20 г (соцветия осины), а осенью — 39 г. (плоды рябины). Корм в зобу смачивается секретом зобных желез и слюнных в ротовой полости, что облегчает продвижение его в пищевод и далее к желудку. Мускульный желудок у этих птиц развит хорошо. Он имеет сильную мускулатуру и толстую кератиновую выстилку с ребристой поверхностью, которая вместе с находящимися в желудке камешками (гастролитами) играет роль жерновов, измельчающих грубый древесный корм. Важное приспособление тетеревиных птиц, позволяющее с достаточной полнотой извлекать питательные вещества из зимнего корма, хорошо развитый слепой отдел кишечника. По расчетам специалистов через него птица получает около 2/3 всей энергии, усваиваемой из пищи (Потапов, 1985). Типичные места обитания рябчика — равнинные еловые леса. Обычно рябчик избегает открытых пространств. Он редко встречается далее чем в 100—200 м от опушки леса. Пересеченный лесной рельеф с разветвленной сетью лесных ручьев, оврагов, обилием полянок — излюбленное место обитания птиц. Участки леса с валежником, густым сомкнутым ельником и вкрапленными в него березами и осинами обладают идеальными защитными и кормовыми условиями. Чаще всего такие участки встречаются в междуречьях и слегка заболоченных, пониженных местах. В таких угодьях всегда наблюдается повышенная концентрация птиц. Чистых березовых и ольховых насаждений рябчики избегают, несмотря на то, что эти породы деревьев обеспечивают им основной норм в зимний период. Птицы любят держаться в ельниках рядом с березняком или ольшаником, где они в изобилии находят корм и зимой, и летом. На северо-востоке ареала, где нет ели и пихты, рябчик населяет пойменные заросли из ивняков, ольхи, шиповника и лиственницы (Кречмар и др., 1978), в уссурийской тайге — пойменные заросли из черемухи и дикого винограда (Белопольский, 1955), на Карпатах — в буковых лесах (Портенко, 1950). Рябчик — оседлая птица, что обусловлено обилием подходящего корма в местах его обитания практически круглый год. Смена сезонных кормов сопровождается лишь небольшими перемещениями, которые в различных частях ареала несколько различаются по дальности. Наиболее объективные данные о характере перемещений рябчика получены путем мечения птиц. В СССР за период с 1925 по 1982 г. окольцовано 1499 рябчиков (Лебедева, Крушинская, 1977; Вронский, 1977; Добрынина, 1986). Мечение рябчиков проводили с помощью автоматического кольцевания и вручную, отлавливая птиц в универсальные и сетчатые живо-ловушки (Романов, 1961; Агафонов, Романов, 1970; Гайдар, Агафонов, 1976). Однако наиболее результативными оказались работы по мечению рябчика в последние два десятилетия. От 500 птиц, окольцованных с 1925 по 1959 г., не получено ни одного возврата. Основные работы по мечению рябчика развернуты на территории европейской части страны. Только в лесах бассейна реки Вятки в 1964—1979 гг. помечено 702 птицы, от которых получено 242 возврата (Гайдар, 1982). Мечением рябчика, кроме того, занимались в Коми АССР, Белоруссии, Томской и Архангельской областях, Латвийской ССР. Материалы по географической изменчивости протяженности перемещения рябчика свидетельствуют, что максимальное удаление птиц от места кольцевания — 5 км. До 90 % окольцованных птиц не удалялись от места кольцевания далее 500 м. В среднем дальность разлета рябчиков в лесах бассейна реки Вятки равна 260 м, в том числе молодых самцов — 185 м, взрослых самок — 156, молодых самок — 347 и взрослых самцов — 367 м. Рябчики, завезенные из других лесных урочищ на опытный участок в аналогичные лесонасаждения с расстояния от 3 до 25 км, оказались несколько подвижнее, что можно объяснить поиском свободной территории. В связи с тем, что они не возвращаются на прежнее местообитание, можно считать, что у них отсутствует «инстинкт дома». В среднем дальность разлета завезенных птиц равна 726 м. Перемещения окольцованных рябчиков по лесным угодьям в течение года не ориентированы в отношении сторон света. Анализ данных по перемещению рябчиков в сезонном аспекте показывает, что дальше птицы разлетаются осенью, когда распадаются выводки, формируются семейные пары и между ними распределяется территория. За рубежом мечение рябчика проводили в 1947—1956 гг. в Швеции и Финляндии, где от 779 птиц, помеченных крыловыми метками, получено лишь 12 возвратов (Koskimies, Rajala, 1959). Мечение птиц в нашей стране показывает, что некоторые особи очень привязаны к своему участку обитания. Так, одна из самок через 4 года и 3 месяца добыта лишь в 30 м, а самец через год — в 50 м от места кольцевания. Имеются и другие факты. 3 октября 1973 г. молодой самец через 4 часа был отмечен в 365 м от места выпуска. Отдельные завезенные особи проявляли очень большую подвижность. Например, самец, выпущенный в угодья 18 сентября 1966 г. за час до наступления темноты, на следующий день обнаружен в 750 м от места выпуска. Связь с гнездовой территорией особенно сильна у популяции рябчика на западе ареала. На северо-востоке страны зимой рябчики образуют стаи, участки обитания которых достигают 100 га (Андреев, 1980). Между численностью птиц и дальностью их перемещения мы не обнаружили четкой зависимости. Рябчик — моногам, и на большей части ареала птицы живут парами значительную часть года. Степень постоянства пар не выяснена, хотя известны случаи, когда одни и те же птицы держались в паре два года подряд. Рябчики достигают зрелости на первом же году жизни. Часть из них еще осенью образуют пары, а весной приступают к размножению. Мы располагаем данными по возрастному составу 46 брачных пар рябчиков, полученными в осенний и весенний периоды 1973—1980 гг. в Кировской области. Из этих пар 32, или 69,6 %, были образованы одновозрастными особями, то есть, оба партнера представлены или молодыми (47,9 % пар), или взрослыми (21,7 % пар) особями. Среди разновозрастных пар отмечено, что взрослые самки чаще образуют брачные пары с молодыми самцами, а взрослые самцы отдают предпочтение самкам своего возраста. Большую часть года птицы проводят на земле, свободно перемещаясь по захламленному лесу в поисках пищи. Они быстро бегают. От опасности уходят пешком или взлетают на ближайшее дерево. В местах, где их часто беспокоят, дистанция вспугивания и дальность разлета несколько увеличиваются. В теплое время года птицы ночуют на деревьях, сидя на ветвях рядом со стволом. Кормясь на деревьях, рябчик взбирается на самые тонкие ветки, так как у него очень цепкие пальцы. Рябчик — довольно молчаливая птица. Его свист чаще можно услышать весной и осенью, особенно на утренней и вечерней заре. В тихую ясную погоду рябчики пересвистываются в любое время года. У самца свист более мелодичен, трель длиннее «Тииу... тить... ти-ти-и тить». Трель песни у самки короче, голос грубее. Свист длится около 3 сек, частота его около 7000 кгц, слышимость около 100 м. Отмечено, что сонограмма свиста самца из различных мест ареала имеет популяционные различия (Bergman et at., 1975). Встревоженные птицы оповещают об опасности трелью «Сюрр... сюррр...». Летом и осенью рябчиков можно встретить у травянистых лужаек, ягодников, а зимой в темнохвойных насаждениях. В гористой местности для них характерны постоянные суточные перемещения. На кормежку птицы слетаются в долины речек, осенью посещая ягодники, зимой ольшаники, затем улетают на склоны хребтов в темнохвойные насаждения. Зима — суровый период в жизни птиц. От сильных морозов рябчики большую часть суток спасаются в снежных лунках, температура в которых редко опускается ниже — 12—14 градусов Цельсия. Причем устраивают подснежные камеры при глубине снега более 20 см. В малоснежье птицы делают снежные лунки. Если температура воздуха выше —10 градусов Цельсия, ночуют на деревьях. В рыхлый пушистый снег рябчики ныряют прямо с деревьев, на которых они кормились, а в более плотном роют подснежную лунку, состоящую из собственно лунки на глубине 15—20 см и снежного хода, ведущего к ней. Длина хода иногда достигает более 1 м. При рытье хода рябчик через каждые 15—25 см пробивает снежный потолок и осматривается. Иногда птица делает до 5—7 таких сторожевых отверстий, прежде чем устроится на ночлег. Форма снежного хода может быть самой разнообразной: подковообразная, прямолинейная, зигзагом. Обладая хорошим теплоизоляционным свойством, снег в то же время отлично пропускает воздух и позволяет птице быстро покинуть лунку в случае опасности. Птицы обычно не закапываются слишком глубоко, так как очень толстый снежный покров препятствует свободному вылету. В верховьях реки Лены после первых обильных снегопадов мы наблюдали снежные тоннели рябчиков, проделанные в засыпанных голубичниках. В них не было собственно лунок, вместе с тем отмечены расклеванные ягоды голубики, что позволяет предположить о способности рябчиков отыскивать корм в пустотах рыхлого снега. С приближением весны образ жизни рябчиков существенно меняется. Целый день они на поверхности снега, бегают по мартовскому насту, собирают высыпавшиеся из шишек семена ели, склевывают на березах и ольхах почки и сережки, лакомятся набухающими горьковатыми почками рябины и ивы. В апреле, с появлением проталин, рябчики концентрируются у опушек, небольших полянок и ручьев, где у них начинается токование. Петушки чертят крылышками по снегу, оставляя за собой рядом с крестиками следов лапок две параллельные бороздки. У птиц, которые зимуют стайками, весеннее возбуждение возникает одновременно во всей стае. В таких случаях вся полянка, где находятся птицы, бывает испещрена следами самцов, бегавших с распущенными и волочащимися по снегу крыльями (Донауров, 1947). С этого времени и до конца мая, а в более северных районах и до середины июня лес наполняется мелодичным, звонким пересвистыванием рябчиков. Если индивидуальные участки обитания рябчиков располагаются слишком близко или границы их совпадают, среди самцов иногда наблюдаются стычки, хотя пришелец покидает участок при первом же натиске хозяина. Токующий задиристый петушок не лишен изящества. С опущенными крыльями, взъерошенным хохолком, веерообразным хвостом и алой надбровной полоской он становится красивее и внушительнее. Неторопливо прохаживаясь по упавшему стволу дерева, самец время от времени останавливается и, издав призывный свист, прислушивается. Потом затихает и греется под теплыми лучами солнца, иногда потягиваясь, перебирая на теле перышки, и вдруг, весело встрепенувшись, звонко отвечает на свист соседа. Самочка обычно находится где-то рядом и все время проводит в поисках корма. Азартнее всего рябчики токуют по утрам. В полдень их активность падает, и токование возобновляется лишь к вечеру. На поведение птиц большое влияние оказывает погода. Наиболее активно пересвистываются рябчики в ясное, с легким морозцем утро. Ветреная, с дождем и снегом погода угнетает птиц: они вяло перекликаются, подолгу молчат и большую часть времени проводят на участках леса с густыми зарослями. Спаривание происходит только на земле. Чем раньше появляются в лесу проталины, тем быстрее начинается яйцекладка. В средней полосе это отмечается в середине апреля, на юге Урала — в начале мая, а на севере европейской части — в середине мая. Гнездо рябчик устраивает на земле под деревьями, упавшими стволами, в валежнике. На севере ареала оно иногда располагается в моховой подстилке. Гнездо обычно хорошо замаскировано, и обнаружить его трудно. В редких случаях рябчик может гнездиться на деревьях, используя гнезда врановых и хищных птиц (Дементьев, 1958; Заболотный, 1979). 14 из 18 описанных нами гнезд рябчика находились под защитой деревьев. В трех случаях гнездо было обнаружено в 6 м. от проселочной дороги. Гнездо представляет собой ямку, слегка выстланную подстилкой из сухой травы, веточек, листьев и пуха, глубиной 5—6 см и диаметром 18—22 см. В гнезде бывает 8—10 яиц. Известны кладки с 15, 18 и даже 19 яйцами. Опыты по искусственному удалению яиц из гнезда рябчика показали, что одна самка может отложить до 24 яиц, что близко к физиологическому пределу организма птицы (Стрелков, 1961). В гнездах молодых самок яиц меньше, чем у взрослых. Отмечены случаи совместной кладки рябчика и тетерева (Киселев, (971), а также появление межвидовых гибридов от спаривания рябчика с тетеревом и белой куропаткой (Stuwe, 1971). Размеры яиц у рябчика 36—42 ** 25—29 мм, а вес 13,1—18,8 г, в среднем 17,2 г. Цвет яиц буровато-желтый с темными крапинками. Величина кладки в различных частях ареала существенно не меняется. Интервалы между откладкой следующего яйца колеблются от 26 до 39 час. Насиживание начинается с момента, когда снесено последнее яйцо. К концу инкубации длительность отлучек самки с гнезда сокращается с 2,5 до 1,5 час. Длительность инкубации составляет 22— 25 суток. В холодную затяжную весну этот срок увеличивается на 1—2 дня. В конце насиживания самка сидит на гнезде очень плотно. Иногда на гнезде ее удается потрогать руками. Вылупление птенцов происходит в течение 6—8 часов. Самка сразу же уводит их от гнезда. По ее тревожному сигналу птенцы искусно прячутся, под веточками, травой, прошлогодними листьями. В это время матка, волоча крыло и прихрамывая, отводит хищника от выводка. Соблазненный легкой добычей, преследователь устремляется за птицей, которая метров через 50 взлетает на дерево. Кстати, самка начинает так себя вести уже в конце срока насиживания. Птенцы растут очень быстро. В двухнедельном возрасте они могут перепархивать на 10—15 м. Двадцатидневные «поршки» свободно перелетают на расстояние до 50 м и поднимаются на нижние ветки деревьев. В месячном возрасте птенцы переходят на древесный образ жизни. Первые 1,5—2 месяца выводок обитает в радиусе 150—200 м от гнезда. С поспеванием ягод выводки перекочевывают на ягодники, где и держатся большей частью до глубокой осени. Самец в период насиживания и вывода молодняка обычно находится неподалеку и присоединяется к выводку позднее. Птенцы постоянно нуждаются в пище. Ежечасно они покидают самку и разыскивают в траве различных насекомых, которых склевывают чаще всего с травинок. В холодную дождливую погоду птенцы быстро намокают и гибнут от переохлаждения или голода. В отдельные годы смертность молодняка у рябчика достигает 45 % и более. Обычно гибель птенцов к сентябрю не превышает 30— 35 %. К началу августа вес молодняка достигает половины веса взрослой особи, а к концу месяца их уже трудно отличить от старых птиц. В случае гибели кладки рябчики могут приступить к повторной откладке яиц и насиживанию. В Кировской области отмечена самка на гнезде с 4 яйцами 27 июня 1967 г., а в 1972 г. 6 ноября был добыт птенец рябчика месячного возраста. Это трудно объяснить, так как, по нашим наблюдениям, у самцов гонады спадают уже к началу июня. В конце апреля их вес составляет в среднем 355 мг (230—550), а в августе — 99 мг (76—1 20). В весенне-летнее время рябчики любят «купаться» в пыли или песке для очистки оперения от зажиренности и эктопаразитов. Зажиренные перья птиц являются кормом для перьевых паразитов. Когда птица встряхивается, вместе с песком из перьев она выбрасывает наружных паразитов: клещей, пухоедов, мух-кровососок. В питании птенцов рябчика заметную роль играют животные корма. Причем первые две недели птенцы питаются исключительно животной пищей — пауками, муравьями, гусеницами пядениц и совок, личинками комаров, пилильщиков. С возрастом в питании птенцов появляются семена кислицы, фиалки и других травянистых растений, а затем различные ягоды: земляника, майник, черника, брусника, шиповник, рябина, голубика. В середине сентября различие в питании взрослых и молодых птиц исчезает. В летнее время содержание животного корма в рационе взрослых птиц не превышает 5 %. Основу его составляют побеги и листья черники, брусники и различных травянистых растений, семена осок, герани, марьянника и др. Осенний рацион — самый разнообразный. Дальневосточные и уссурийские рябчики, например, поедают в это время до 60 разновидностей корма. Основу пищи составляют различные ягоды. Часто птицы набивают зобы семенами марьянника и различных злаков. Однако, несмотря на обилие всевозможных ягод, птицы рано начинают готовиться к грубой зимней пище. Уже в конце августа — начале сентября в пище рябчика появляются сережки, почки и листья березы и ольхи. Подсчитано, что на пробных площадях рябчики съедают до 65 % урожая земляники и свыше 80 % черники (Раус, 1969). За осенний сезон одна птица съедает около 1,5 кг ягод черники. Вообще, рябчики поедают практически любые ягоды и их рацион зависит от того, какие виды встречаются в данной местности. В орешниках рябчики охотно наполняют зобы кедровыми, лещинными и буковыми орешками, желудями. Чем ниже температура воздуха и длиннее становится ночь, тем большее место в питании рябчика занимают зимние корма. В течение всей зимы птицы кормятся преимущественно на деревьях, особенно при сильных морозах, когда затрачивают на кормежку в течение суток не более 1,5 часов. В северной части ареала, в наиболее холодный и темный период, зимы птицы кормятся один или два раза в сутки. В морозы при — 490 С птицы кормились лишь 25 минут, замирая через 3—5 минут, видимо, для того, чтобы корм в зобу успел согреться (Андреев, 1980). Остальное время суток птицы проводят в снежных камерах. В зобах птиц, добытых вечером, в зимнее время отмечали до 84,6 г корма. Нами установлено, что в снежный период года на 1 час ночного отдыха приходится около 3—4,5 г пищи. Основа зимнего питания рябчика — березовые и ольховые почки содержат высококалорийный жир, смешанный с различными жироподобными веществами, а также крахмал, которые, сгорая в организме, выделяют много энергии. Калорийность сережек и почек древесных пород деревьев (19,3—24,7 кдж г) оказалась на уровне калорийности ягод и семян осок или даже выше. В зимний период рябчики почти равнодушно относятся к плодам рябины и калины, которые в урожайные годы сохраняются на деревьях очень долго. Этот вид корма требует столько тепла на оттаивание и согревание, что количество выделяющейся из плодов энергии не покрывает расхода (Волков, 1970). Кроме отмеченных уже сережек березы и ольхи, рябчики поедают зимой почки этих древесных пород, а также осины, рябины, ивы, лещины, актинидии, тополя. В Сибири у добытых птиц в зобах насчитывали до 2 тыс. почек березы (Дулькейт, 1960). Зимние корма на основной части ареала рябчика занимают значительное место в рационе вплоть до начала мая, когда наряду с ними в большом количестве поедаются распускающиеся почки и молодые листочки березы, ольхи и рябины, листья, почки и побеги черники. Со второй половины весны птицы в пищу употребляют цветки травянистых растений, цветочные почки ивы, черемухи и других древесных пород, а также появляющиеся побеги хвоща полевого (Формозов, 1976) и перезимовавшие под снегом ягоды и семена. Рябчики охотно поедают молодые побеги лапчатки, хохлатки, манжетки, звездчатки, листья кислицы, таволги, соцветия ивы и осины. У отдельных особей в зобах отмечено до 20,5 г соцветий осины, когда зоб становится похож на тугой резиновый мяч. В марте птицы питаются высыпающимися из шишек семенами ели, которыми обильно покрыт снег в ельниках. Поедают они и семена лиственницы. С увеличением светлого времени суток объем пищи в зобу перед ночным отдыхом снижается. В мае — июне птицы вылетают на утреннюю кормежку в 4 — 5 часов, а вечернюю заканчивают в 21—22 часа по местному времени. Зимой соответственно в 8—9 и 16—17 часов. В течение осенне-зимнего сезона одна птица съедает до 10—12 кг корма, или 100—110 г в сутки; в весенне-летний период — 8—9 кг, или 35—40 г в сутки. Таким образом, годовая потребность рябчика в пище составляет около 17—20,5 кг, что в 45—50 раз превышает вес тела птицы. Отличия видового состава корма и встречаемости его в зобах птиц в те или иные сезоны года обусловливаются в основном урожайностью и доступностью кормовых растений. Наряду с сезонными изменениями объема корма и его состава изменяется и содержание гастролитов (камешков) в желудках птиц. Наибольшее количество гастролитов у рябчика отмечено в сентябре — октябре, то есть при переходе птиц на грубый зимний корм. Гастролиты представлены в основном кварцевыми или кремниевыми камешками различных оттенков. Иногда камешков бывает немного или они совсем отсутствуют. Так, из 85 желудков рябчика, просмотренных осенью 1970 г., гастролиты отсутствовали у 28,4 %. Вместо камешков в желудках зачастую находятся их заменители — твердые семена ягод и плодов. Чаще всего в качестве заменителей отмечаются косточки черемухи и семена костяники. Вес камешков в желудке взрослых птиц достигает 8 г, в среднем 1,4 г, у птенцов соответственно 2,3 и 1,0 г. У двухнедельных птенцов в желудке находится около 0,3 г камешков. Соотношение полов у взрослых птиц близко 1:1. У сеголеток бывает значительное (на 12,5 %) преобладание самцов. Обобщенные сведения о возрастной структуре поголовья рябчиков в осенний период 1980—1984 гг. показали, что из 16052 рябчиков, обследованных на территории РСФСР, молодых оказалось 10753 особи, или 67,0 %. В общем, процент молодых птиц по регионам изменялся от 64,1 до 71,4%, а по отдельным годам ни в одном из регионов этот показатель не опускался ниже 60,7 и не поднимался выше 77,2 %, что свидетельствует о высоком уровне воспроизводства популяции рябчика. В результате мечения птиц нам удалось установить, что в популяции рябчика осенью сеголетки составляют в среднем 60,8 %, годовики — 31,6, двухлетки — 2.9, трехлетние — 2,4, четырехлетние особи и старше — 1,9 %. В Швеции зафиксирован возврат кольца через 7 лет и 3 месяца после кольцевания рябчика. 16 сентября 1974 г. нами был выпущен молодой самец, который добыт 22 сентября 1981 г. в возрасте 7 лет и 4 месяцев. При содержании в вольере на биостанции ВНИИОЗ зафиксирована продолжительность жизни рябчика (самца) в течение 5 лет и 7 месяцев. Обычно в вольерах они жили 3—4 года (Ларин, 1975). В природе существует цикличность колебаний численности диких животных, на большой территории таежных массивов европейского Севера СССР отмечаются 7—8-летние циклы изменений численности рябчиков. В северных частях ареала рябчика эти колебания более выражены. В Финно-Скандинавии отмечены 3—4-летние, на северо-востоке Алтая — 10-летние циклы колебания численности рябчика. После подъемов обычно следует резкий спад. В оптимальных местах обитания плотность населения этого вида может достигать осенью до 120 птиц на 1 км. Решающее влияние на численность тетеревиных птиц, в том числе и рябчика, по мнению многих исследователей, оказывает климат, особенно погодные условия в период насиживания и первый месяц жизни птенцов. Неблагоприятными оказываются также зимы с очень низкими температурами при отсутствии снежного покрова достаточной толщины, а также зимы с частыми сменами морозов и оттепелей Высокая численность птиц осенью может быть причиной эпизоотий, наблюдавшихся в Уссурийском крае (Воробьев, 1954) и на Урале (Данилов, 1975), а также увеличивает отрицательное воздействие хищников. Имеется также точка зрения, что решающий фактор успешности размножения — физиологическое состояние организма самки, обусловленное наличием необходимого набора кормов в период, предшествующий гнездованию птиц. В случае поздней весны самки не могут хорошо подготовиться к размножению, так как отсутствует необходимое количество богатой витаминами подкормки в виде зелени. На наш взгляд, основная причина снижения плотности населения рябчика — это гибель воспроизводственного поголовья в зимний период от хищников и морозов, а также, вероятно, прохолостание самок по различным причинам. В отдельные годы без выводка отмечено до 38 % встреченных самок (Ивантер, 1973). Особо следует остановиться на вопросе влияния хищников на численность птиц. Небольшие размеры и одиночный образ жизни делают рябчика птицей, сравнительно доступной для нападения, поэтому этот вид более других тетеревиных страдает от хищников. По данным В. П. Теплова (1947), в печорской тайге рябчик составляет 41 % биомассы тетеревиных, а доля его от всех тетеревиных в питании лишь пернатых хищников составляет (%): у ястреба-перепелятника — 89, чеглока — 100, сарыча — 40, орлана-белохвоста — 35, ястреба-тетеревятника — 26, филина — 10. В рационе наземных хищников этой тайги он составляет (%): у горностая — 65, лесной куницы — 64, соболя — 57, лисицы — 54, песца — 40, росомахи — 35 всех тетеревиных. В Беловежской Пуще семья ястреба-тетеревятника за два летних месяца добывает в среднем 24 рябчика, а пара сарычей за июль — 7 птиц (Гаврин, 1956). В Приамурье хищники за зиму уничтожают до 40 % поголовья рябчиков, в том числе 80 % птиц погибает от соболя (Юдаков. 1968). Один соболь поедает до 25 рябчиков. В Центрально-Лесном заповеднике к весне численность рябчика уменьшается на 47—67 % из-за гибели от куниц, рысей и лисиц (Волков. 1968). Из 20 случаев гибели рябчиков, зарегистрированных нами в осенне-зимний период, 55 % связано с нападением ястреба-тетеревятника. Остальные погибли в лунках от рыси, волка, лисицы. Нападают на рябчика и совы. Неурожай какого-либо основного корма слабо влияет на численность, так как сравнительно высокая эврифагия (всеядность) рябчика заметно смягчает отрицательное воздействие таких явлений. Например, запасы основного зимнего корма (сережки и почки ольхи и березы) каждый год остаются использованными далеко не полностью, так как в европейской части СССР хороший урожай сережек березы наблюдается ежегодно, а обильный — каждые три года. Наряду с неблагоприятными климатическими условиями и прессом хищников отрицательное влияние на состояние популяции рябчика могут оказывать различные заболевания, особенно гельминтозы. Чаще всего у птиц отмечаются нематоды (аскариды), а из ленточных гельминтов — цестоды. Кишечные гельминты появляются у птиц с началом поедания зеленых кормов. К зиме крупные кишечные гельминты исчезают из организма птиц под влиянием корма, содержащего антигельминтные вещества, а частично механически — под воздействием грубых частиц корма. Ленточные черви зимой прекращают свою деятельность в связи с так называемой «дестробиляцией», когда в кишечнике птиц остаются лишь головки с 5—6 члениками. С наступлением весны у них отрастают новые членики. Круглыми кишечными гельминтами птицы вновь заражаются на порхалищах. В бассейне реки Вятки молодые рябчики заражаются ленточными гельминтами начиная с месячного возраста. Экстенсивность заражения у них составляет около 33%. Круглые гельминты отмечены у птиц в двухмесячном возрасте. Анализ содержимого кишечника 448 особей в осенний период показал, что экстенсивность заражения аскаридами взрослых птиц в 1,8 раза выше, чем сеголетков (соответственно 38,7 и 21,0 %). Существенного различия в степени зараженности цестодозами между этими категориями птиц не отмечено (молодые — 5,2%, взрослые — 5,5%). Нами проведен опыт по дегельминтизации рябчиков в естественных условиях. Отловленным птицам вводили желатиновую капсулу с дозой пиперазина-адипината весом 0,25 г. Из 45 птиц, подвергшихся дегельминтизации, часть (24,4 %) была отстреляна через 3— 35 дней. Кроме того, копрологическому анализу подвергся помет дегельминтизированных птиц, отловленных вторично. Аскарида (1 экз.) была обнаружена лишь у одной из 12 вскрытых птиц. Против цестодозов использовали фенасал в порошке в дозе 0,1 г/кг живого веса. Кроме того, часть препарата помещали в ягоды рябины и рассыпали их около порхалищ для более широкой профилактики гельминтозов тетеревиных птиц. Добывание рябчиков — традиционная статья дичного промысла в России. В связи с высокими вкусовыми качествами мяса этот вид дичи пользовался неограниченным спросом на внутреннем и внешнем рынках. Мясо рябчиков имеет чрезвычайно нежную консистенцию, превосходящую даже мясо цыплят. Цвет поджаренного мяса рябчика белый, вкус хорошо выражен, приятный, слегка специфичен. Уже через 10—12 минут после начала поджаривания мясо готово, оно становится настолько нежным, что тает во рту. Такими признаками обладают лишь самые высокие сорта мясных блюд. По содержанию жира мясо рябчиков следует отнести к категории умеренной жирности (Забоев. 1954). Хищнический промысел неоднократно приводил к значительному сокращению численности рябчика в отдельных регионах, однако через некоторое время она неизменно восстанавливалась при условии сохранности среды обитания. В начале XX века, заготовки рябчика в России ежегодно составляли около 5,4 млн. тушек, а иногда доходили до 7—10 млн. (Колосов Шибанов, 1957; Каверзнев, 1930). В дальнейшем в связи с сокращением площади лесных угодий, изменением их структуры, а также в результате влияния ряда социально-экономических и организационных факторов промысел боровой дичи резко упал, а заготовки значительно снизились. За период Советской власти наивысшего уровня (2,4 млн. тушек) среднегодовые заготовки дичи достигали в стране в 30-е годы. В 1981 — 1985 гг. их уровень снизился до 422,7 тыс. шт., из которых около 34% приходится на рябчика. По ориентировочным подсчетам, в конце 60-х гг. численность рябчика в стране достигала 32—37 млн особей, из которых охотники ежегодно добывали около 4 млн птиц (Гаврин, 1970). Следует отметить, что установление общей численности боровой дичи в стране затруднено в связи с недостатком сведений по территориальному распределению птиц. Кроме того, запасы дичи не стабильны и повсеместно подвержены периодическим изменениям. По данным исследований ВНИИОЗ и других научных учреждений, осеннюю численность рябчика в середине 70-х — начале 80-х гг. на северо-западе РСФСР оценивали в 1,5 млн. особей, из которых не менее 230 тыс. добывали охотники. На территории европейского Севера обитало до 3—3,5 млн. особей, центральных областей — 1—1,3 млн, Волго-Вятском экономическом районе — до 1,1, Поволжском — 0,5, Уральском — 2 — 2,3, Западно-Сибирском — 3—3,2, Восточно-Сибирском — 2,5—3, Дальневосточном — 1,1—1,6 млн особей. Таким образом, в РСФСР, по самым скромным подсчетам, в начале 80-х гг. обитало 14,2—16,5 млн рябчиков. Кроме того, на территории УССР осенняя численность составила до 70—75 тыс. особей, БССР — 150—165, Латвии и Эстонии — по 75—80 тыс. особей, то есть на территории СССР предпромысловая численность рябчика оценивалась на уровне 14,6—16,9 млн особей. Данные, полученные из различных литературных источников, в последние два десятилетия свидетельствуют, что численность рябчика в некоторых европейских странах находилась на следующем уровне (тыс. особей): Венгрия и Югославия — по 1,7—2,0; Чехословакия — 10—11; Польша — 16,0; ФРГ — 4,0; Финляндия — 95—100. В Болгарии рябчик малочислен и находится под охраной. Годичный прирост популяции рябчика к осени обычно составляет до 250 — 350%, а гибель птиц к следующему сезону размножения достигает 50% осенней численности. Следовательно, для определения норм добычи необходимо исходить из данных осеннего учета и размеров естественной гибели в течение зимнего сезона. Следует учитывать и гнездовую емкость территории. В охотничьих хозяйствах страны и за рубежом нормы добычи боровой дичи обычно определяют в размере 20—30% осенней численности, если годичный прирост был не ниже 150%. Однако, на наш взгляд, эта норма справедлива лишь для годов со средним «урожаем» рябчика. В годы пиков численности, когда доля сеголеток в популяции достигает 70—75%, нормы изъятия следует увеличить до 50—60%. В противном случае в результате резкого спада численности, характерного для данного вида, охотничье хозяйство недополучит значительное количество деликатесной дичи. Многолетние опыты показали, что самоловный промысел не является избирательным в отношении какой-либо половозрастной группы и его длительное применение не нарушает структуру популяции птиц. Среди спортивных способов охоты на рябчика наиболее популярна охота с манком и с подхода, которые достаточно широко описаны в литературе. Следует лишь отметить, что охота с манком отличается избирательностью в отношении самцов, доля которых составляет до 80—90 % от всех добытых птиц.

11 ноября 2021 г. Сантиметровый снежок на земле. В 9 утра пятиминутный заряд дождя с большими хлопьями снега. Ветерок, порывами сильный. Шумновато в лесу. Всего было 4 подлёта. 1-й откликнулся в начале десятого, но прилетел - видимо, спланировал - внезапно со спины прямо на меня. Пока я поворачивался на хлопанье крыльев, рябчик отвернул и улетел. Пару раз после этого откликнулся, но не показался. 2-й без отклика подлетел тоже со спины.Слышу его бормотание где-то рядом, но не вижу. Свистнул, тут же подлёт и посадка почти над головой. Стрелял с разворота. Один молодой петушок есть! Полуголодный, судя по почти пустому зобику. 3-й и 4-й - это сказка и классика. На мой свист откликаются два рябчика: и курочка, и петушок. Пересвистывание было недолгим. Один рябчик подлетел на выстрел, но тут же скрылся за стволом. И второй молчит. Свистнул тихонько, пытаясь выманить спрятавшегося рябчика, но вместо него вижу справа подлёт, посадку и перебежку по заснеженной листве другого рябчика. Выстрел. Вот и вся охота. Рябчик с дерева слетел, только когда я пошёл забирать второго петушка. Зоб полный, да и сам петушок весомей. Охота с манком заняла полтора часа. Пройдено не более 2 км по лесу.

Меня смущает расстояние, пройденное за день за 3(тремя!) рябчиками.

Возможно, я не умею читать между строк, но 12-20 км за тремя рябчиками - дневная норма добычи рябчика в Вологодской до 3-х птиц - это как так? Бегом без остановок, что ли? В Московской можно 1-2 км пройти, и охота на рябчика при норме 2 шт. закончена.

https://sozd.duma.gov.ru/bill/1249892-7

Ты добить решил своим садистским "С полем!" команду, не сделавшую ни одного выстрела за 2(две!) недели охоты на одиночного взрослого лося? Тебе мало твоего шедеврального " С почином!", который действительно оказался почином: