Охотничьи приметы

[Buratino]

А давайте обсудим у кого какие есть охотничьи приметы? Верите ли вы в них вообще? Примеры правдивости и неправдивости примет.Лично у меня с приметами двояко. Для себя я определил, что примета, это способ мобилизации при решении какого-то серьезного дела. Из чего следует, если в примету веришь - она работает, если нет - примета не работает. И поэтому я "верю" только в добрые приметы. Например, заходишь в здание, а навстречу уборщица с полным ведром. О!, говорю я себе, удачный визит будет. Или наоборот, идешь, а кошка дорогу перебегает. Ну и пусть бежит, это суеверия :)Для затравки темы цитата из классика:Автор книги: Сергей Тимофеевич Аксаков. Название книги: Записки ружейного охотника Оренбургской губернии. Рассказы и воспоминания охотника о разных охотах Изд: Москва, Издательство "Правда", 1987НЕСКОЛЬКО СЛОВ О СУЕВЕРИЯХ И ПРИМЕТАХ ОХОТНИКОВИзвестное дело, что охотники-простолюдины - все без исключения суеверны, суеверны гораздо более, чем весь остальной народ, и, мне кажется, нетрудно найти тому объяснение и причину: постоянное, по большей части уединенное, присутствие при всех явлениях, совершающихся в природе, таинственных, часто необъяснимых и для людей образованных и даже ученых, непременно должно располагать душу охотника к вере в чудесное и сверхъестественное. Человек не любит оставаться в неизвестности: видя или слыша что-нибудь необъяснимое для него очевидностью, он создает себе фантастические объяснения и передает другим с некоторою уверенностью; те, принимая их с теплою верою, добавляют собственными наблюдениями и заключениями - и вот создается множество фантазий, иногда очень остроумных, грациозных и поэтических, иногда нелепых и уродливых, но всегда оригинальных. Я уверен, что охотники первые начали созидание фантастического мира, существующего у всех народов. Первый слух о лешем пустил в народ, вероятно, лесной охотник; водяных девок, или чертовок (* В Оренбургской, а равно Казанской и Симбирской губерниях народ не знает слова русалка), заметил рыбак; волков-оборотней открыл зверолов. Я уже говорил в моих 'Записках ружейного охотника', что в больших лесах, пересекаемых глубокими оврагами, в тишине вечерних сумерек и утреннего рассвета, в безмолвии глубокой ночи крик зверя и птицы и даже голос человека изменяются и звучат другими, какими-то странными, неслыханными звуками; что ночью слышен не только тихий ход лисы или прыжки зайца, но даже шелест самых маленьких зверьков. Весьма естественно, что какой-нибудь охотник, застигнутый ночью в лесу, охваченный чувством непреодолимого страха, который невольно внушает темнота и тишина ночи, услыхав дикие звуки, искаженно повторяемые эхом лесных оврагов, принял их за голос сверхъестественного существа, а шелест приближающихся прыжков зайца - за приближение этого существа. Крик филина и маленьких сов особенной породы, которых он слыхал, может быть, и прежде, но который не походил на слышимые им теперь звуки в лесу, не мог ли показаться ему и хохотом, и стоном, и воем, и чем угодно? Если же он, дрожа и потея от страха, но подавляемый усталостью, как-нибудь засыпал или хотя задремывал, то, без сомнения, грезил во сне тем же, чем был полон и волнуем наяву; дремота даже могла придать более определенности образу неизвестного существа. С первыми лучами солнца, отыскав дорогу и возвращаясь домой, он чувствовал себя как будто изломанным, исщипанным и, увидя свое тело, покрытое пятнами, он легко мог приписать их щипанью или щекотанью того же сверхъестественного существа. Бедняка искусали крупные лесные муравьи или другие насекомые, но такое простое объяснение не приходит ему в голову. А как событие происходило в лесу, то и дает он имя лешего его таинственному обитателю. Дома рассказывает он свою чудную повесть, показывает красные и синие пятна на своем теле; воображение рассказчика и слушателей воспламеняется, дополняет картину - и леший, или лесовик, получает свое фантастическое существование! Постепенно укрепляясь в народном ведении и веровании, принимает он определенный образ и черты, иногда очень подробные и разнообразные. Вода, преимущественно большая, в поздние сумерки и ранний рассвет, особенно в ночное время, производит на человека такое же действие невольного страха, как и дремучий лес. Внезапное движение и плеск воды, тогда как производящей его рыбы или зверя, за темнотою, хорошенько разглядеть нельзя, могло напугать какого-нибудь рыбака, сидящего с удочкой на берегу или с сетью на лодке. Шум и движение в камыше или осоке, производимые уткой с утятами, даже прыгающими лягушками, могли показаться устрашенному воображению чем-то похожим на движение существа несравненно большего объема. Выпрыгнувшая из воды на берег или спрыгнувшая с берега в воду поречина, мелькнувшая неясным, темным призраком, могла отразиться в его воображении чем-то похожим на образ человеческий. У страха глаза велики, говорит пословица, и почему же круглому, тупому рылу сома, высунувшемуся на поверхность воды и быстро опять погрузившемуся, не показаться за человеческую голову, которая всплывала на одно мгновенье? Почему остроконечный нос и голова щуки или жериха не могли показаться локтем руки или каким-нибудь человеческим членом? Точно так же, как рассказывал лесной охотник о своих ночных страхах и видениях в лесу, рассказывает и рыбак в своей семье о том, что видел на воде; он встречает такую же веру в свой рассказы, и такое же воспламененное воображение создает таинственных обитателей вод, называет их русалками, водяными девками, или чертовками, дополняет и украшает их образы и отводит им законное место в мире народной фантазии; но как жители вод, то есть рыбы - немы, то и водяные красавицы не имеют голоса (* Так утверждает по крайней мере народ в Оренбургской губернии). Нельзя ли таким образом объяснить происхождение и других народных суеверий? Впрочем, исследование этого интересного предмета до меня не касается. Я упомянул о нем только для того, чтобы объяснить, отчего охотники суевернее других людей. Вероятно, на основании таких суеверных понятий развилось множество примет и вера в колдовство, которыми заражены более или менее все охотники-простолюдины. В Оренбургской губернии, которая известна мне более других, я заметил странное явление: колдунов там довольно, особенно между мордвами и чувашами, но суеверных примет очень мало; разумеется, это отразилось и на охотниках (* Нельзя ли объяснить отсутствие многих суеверных примет в Оренбургской губернии сводностью, разнохарактерностью русского народонаселения, утонувшего, так сказать, в населении туземном, состоящем из башкир, татар, мордвы, чуваш и прочих? От взаимного столкновения переселенцев из разных губерний как между собою, так и между туземными инородцами не могли ли потеряться завозные суеверия и приметы?). Вера их в колдовство относительно охоты состоит в том, что колдуну приписывается уменье заговаривать ружья и всякие звероловные и рыболовные снасти. Заговоренное ружье или будет осекаться, как бы ни были хороши кремень и огниво, или будет бить так слабо, что птица станет улетать, а зверь - уходить, несмотря на полученные раны, или ружье станет бить просто мимо от разлетающейся во все стороны дроби. В заговоренные снасти зверь те пойдет, а если пойдет и попадет, то они его не удержат. Само собою разумеется, что колдун может произвести и противное тому действие, то есть пули и дробь станут непременно попадать в цель и наносить смертельные раны; рыба, зверь и птица повлекутся неведомою силою в сети и снасти и, попавшись, никак не освободятся. Ружейные охотники и звероловы, ходящие за красным зверем, всегда обращаются к колдуну, если он есть где-нибудь в соседстве и пользуется славой; они дают ему заговаривать, или наговаривать, на пули, картечь и жеребья, а также и на свои снасти, преимущественно на капканы. Колдуны средней руки, признавая себя не довольно знающими, чтобы производить вышесказанные действия, берутся заговаривать ружья и снасти только для предохранения их от заговора другого колдуна, более их искусного, и охотники считают это необходимым. Уверенность в недобром глазе, какой бывает у некоторых людей, преимущественно старух и стариков, в способности их 'сглазить', или 'озепать', очень укоренена в охотниках. Они верят этой силе безусловно и не только сами боятся встречи с такими людьми, особенно при выходе на охоту, но берегут от них собак и ястребов, даже прячут ружья и всякие звероловные и рыболовные снасти. Независимо от веры в колдовство охотники имеют много примет, которые бывают общими, а иногда исключительными, принадлежащими лично одному какому-нибудь охотнику. Общими дурными приметами считаются: 1) Встреча с людьми недоброжелательными, по большей части имеющими будто бы дурной глаз, с людьми насмешливыми (озорниками), вообще с женщинами и в особенности с старухами. Выходя на какую бы то ни было охоту, охотник внимательно смотрит вперед и, завидя недобрую встречу, сворачивает с дороги и сделает обход стороною или переждет, спрятавшись где-нибудь на дворе, так, чтобы идущая старая баба, или недобрый, или ненадежный человек его не увидел. Если какая бы то ни была женщина, не примеченная охотником, неожиданно перейдет ему поперек дорогу, охотник теряет надежду на успешную охоту, нередко возвращается домой и через несколько времени отправляется уже совсем в другую сторону, по другой дороге. Женщины знают эту охотничью примету, и потому благонамеренные из 'их, завидя идущего охотника, ни за что не перейдут ему дорогу, а дождутся, пока он пройдет или проедет. Замечательно, что эта примета до девиц не касается. 2) Встреча с пустыми телегами или дровнями не предвещает также успешной охоты, тогда как, напротив, полный воз хлеба, сена, соломы или чего бы то ни было считается добрым предзнаменованием. 3) Крик ворона, филина и совы, если охотник услышит его, идя на охоту, не предвещает успеха. 4) Если кто-нибудь скажет охотнику, идущему стрелять: 'Принеси крылышко', зверолову - 'Принеси шерстки или хвостик', а рыбаку - 'Принеси рыбьей чешуйки', то охотник считает, что охота его в этот день не будет удачна. Вышеприведенными мною словами часто дразнят охотников нарочно, так, ради шутки, за что они очень сердятся и за что нередко больно достается шутникам. Для противодействия дурным встречам и предзнаменованиям считается довольно верным средством: охотнику искупаться, собаку выкупать, а ястреба вспрыснуть водою. 5) Есть еще примета у некоторых рыбаков с удочкою, что в ведро, куда предполагается сажать свою добычу, не должно наливать воды до тех пор, покуда не выудится первая рыба. Впрочем, эта примета далеко не общая. 6) Дробины или картечи, вынутые из тела убитой птицы или зверя, имеют в глазах охотников большую важность; они кладут такие дробины или картечи, по одной, в новые заряды и считают, что такой заряд не может пролететь мимо. 7) Почти все охотники имеют примету, что если первый выстрел будет промах, если первая рыба сорвется с удочки или ястреб не поймает первой птицы, то вся охота будет неуспешна. Это обстоятельство случается нередко с охотниками запальчивыми, особенно ружейными, не имеющими даже никаких примет, и случается по причине самой естественной: охотник разгорячится, а горячность поведет за собой нетерпение, торопливость, неверность руки и глаза, несоблюдение меры и - неудачу. Все это обыкновенно приписывается первому промаху. Но вот странность: я знал одного славного ружейного охотника, уже немолодого, у которого была примета, что если первый выстрел будет пудель, то охота будет задачна и добычлива. Я много раз бывал с 'им на охоте и должен сказать, что опыт, к моему удивлению, всегда подтверждал его странную примету. Этот охотник добродушно уверял меня, что несколько раз пробовал нарочно промахнуться первым выстрелом, но что в таком случае примета оказывалась недействительною. Эта примета уже личная и служит только новым доказательством, как сильно влияние мысли на телесные наши действия. Приметы личные, или частные, неисчислимы и не заслуживают особенного внимания, и потому я о них распространяться не стану; расскажу только один забавный пример. Я знал старика-охотника, весьма искусного стрелка, известного мастера отыскивать птицу тогда, когда другие ее не находят: он ни за что в свете не заряжал ружья, не увидев наперед птицы или зверя, отчего первая добыча весьма часто улетала или уходила без выстрела. Этот охотник был уверен, что если зарядит ружье дома или идучи на охоту, то удачи не будет; он ссылался на множество случившихся с ним опытов, но мне не удалось поверить его слов на деле. Ни на что так часто не жалуются ружейные охотники, как на легкоранность своих ружей, которая будто по временам, без всякой причины, появлялась в их ружьях, бивших прежде крепко и сердито. По большей части это приписывается вредному действию знахарей, которые портят ружья заговорами и естественными средствами. Заговор может быть пущен даже по ветру, следовательно от него нет защиты и лекарства надобно искать у другого колдуна; но если ружье испорчено тем, что внутренность его была вымазана каким-нибудь секретным составом (в существовании таких секретов никто не сомневается), от которого ружье стало бить слабо, то к исправлению этой беды считается верным средством змеиная кровь, которою вымазывают внутренность ружейного Ствола и дают крови засохнуть. Некоторые охотники кладут змею в ствол заряженного ружья, притискивают шомполом и выстреливают, после чего оставляют ружье на несколько часов на солнце или на горячей печке, чтобы кровь обсохла и хорошенько въелась в железо. Вообще змеиная кровь считается благонадежным средством, чтобы ружье било крепко. Впрочем, это можно отнести скорее к суеверию, чем к приметам. В заключение я должен признаться, что внезапная легкоранность ружей не один раз смущала меня в продолжение многолетней моей охоты; это же необъяснимое обстоятельство случалось и с другими знакомыми мне охотниками. Я упомянул в моих 'Записках ружейного охотника' о том, что ружья начинают очень плохо бить тетеревов, когда наступают, в конце осени или в начале зимы, сильные морозы; но там причины очевидны, хотя сначала могут быть не поняты. Здесь совсем другое дело: иногда вдруг посреди лета ружье перестает бить или бьет так слабо, что каждая птица улетает. Я приходил от того в недоуменье, в большую досаду; искал причин и не находил; но я никогда не приписывал этого колдовству, следовательно не прибегал и к помощи колдунов, даже не пробовал змеиной крови. Поневоле я вешал испортившееся ружье на стену и брал другое. Через несколько времени привычка к любимому ружью заставляла меня попробовать, не возвратился ли к нему прежний бой? И действительно, прежний бой возвращался. Сначала я счел это просто чудом, но потом привык и постоянно лечил появлявшуюся легкоранность в моих ружьях - вешаньем их на стену для отдохновения. Что это такое было? От каких неведомых причин происходило это явление - не знаю, но в действительности его ручаюсь.

[chougodno]

если по пути на охоту за лосём увидеть крупную аварию --трофейный лось обеспечен....подмеченно мной.

[Buratino]

если по пути на охоту за лосём увидеть крупную аварию --трофейный лось обеспечен....подмеченно мной.

Организаторам охот взять на заметку. Зимой не далеко от базы поливать перекресток водой :)

[Павел Иванчин]

Если идти на охоту на лису и встретить человека на котором что-то из лисы одето- можно смело идти домой. Охоты не будет.

[Павел Иванчин]

Если встретишь женщину с пустым ведром по дороге- также можно идти домой.

[vany02]

Если на загонной охоте при расстановке на номера встать от меня по левую руку на соседний номер, то точно зверь выйдет именно на этот номер (Проверено 3-и раза на танковом полегоне)

[Вятка.]

Если встретишь женщину с пустым ведром по дороге- также можно идти домой.

А если встретить симпатичную женщину и, разговорившись, понять, что ей тоже охота, то пошла бы эта охота, есть вещи и поинтересней.

Ну, а так, то все это чушь. Нужно выучить повадки зверя в конкретном сезоне и погодных условиях и нормально охотиться, не виня в своих косяках всё и всех!

[Buratino]

Если на загонной охоте при расстановке на номера встать от меня по левую руку на соседний номер, то точно зверь выйдет именно на этот номер (Проверено 3-и раза на танковом полегоне)

Так тебе можно билеты продавать на номер слева от тебя :)

[Поляк]

Охотничьи суеверия.

На днях услышал одну, на мой взгляд, очень интересную историю. На входе в охотничий магазин стояли два мужчины, и один другому рассказывал о своём охотничьем невезении, которое случилось в один из прошедших выходных. « Утром я проснулся рано, и сразу же выглянул в окно, – именно с этих слов и началось услышанное мной повествование – Погода хоть и оказалась не самой лучшей, но все же возможность выезда на охоту упускать не хотелось. Собрался быстро, и уже через час подъезжал к деревне. Когда до крайнего дома осталось не более 50 метров, увидел, как на встречу мне по обочине чешет небольшой русачёк. Летит, как говорится, во весь опор. Я естественно притормаживаю. Ну, думаю, сейчас прямо в меня врежется. А он бестия перед самым капотом, как сиганет на противоположную сторону дороги, и шнырь в бурьян». Второй мужчина, внимательно вслушиваясь в рассказ и одобрительно кивая головой, произносит: «Повезло!!» На что рассказчик, отрешенно махнув рукой и сделав укоризненный взгляд, ответил: « Повезло?! Да черта с два! Заяц через дорогу – хуже, чем баба с пустым ведром! Весь день, как проклятый по следам лазил, три раза его шельму видел, а на выстрел он меня так и не подпустил. Под вечер вышел к реке, а с полыньи стайка кряковых селезней поднялась. Стреляю, один вываливается и шмяк на лед. Я как лиса вокруг Серой Шейки, то с одной стороны к нему, то с другой. Нет, не подойти, лед тонкий. Ну не бросать же. Ружьё, рюкзак скинул и ползком. И что ты думаешь? Вымок до нитки, а так и не достал. Вот тебе и «повезло»! Мне еще дед говорил – увидел зайца на подходе к лесу, ворочайся домой, плохая это примета».

О том, что перебежавший дорогу заяц, сулит охотнику неудачу, приходилось слышать и мне, более того в одной из книг я когда-то вычитал, что примета эта очень древняя и, возможно, появилась гораздо раньше суеверий, связанных с черной кошкой.

Так уж сложилось, что в нашей жизни существует огромное количество примет, относящихся к различным сторонам человеческой деятельности. У моряков, например, женщина на корабле – одна из самых плохих примет. Многих водителей пугает перебежавшая дорогу черная кошка или идущая навстречу женщина с пустыми ведрами. В таком случае говорят, что «пути не будет». Точно так же говорят, когда что-то забудешь и придется вернуться.

Многие люди вообще в приметы не верят, хотя при выходе из дома, почему-то непременно смотрятся в зеркало. Да и на самом деле, кто бы верил во все эти приметы, если б они хоть иногда, но не сбывались? Вот то-то и оно!

И все же, как бы не была пронизана наша жизнь нитями различных примет и суеверий, чаще всего они распространены среди людей, профессия которых связана со случайностями и зависит не только от умения, но и от везения, удачи. Возможно, что именно по этой причине, суеверных больше всего среди охотников, рыболовов, моряков, путешественников и артистов. Именно они чаще других вынуждены полагаться на случай или, как принято говорить, «на авось».

Успех в делах часто зависит не только от собственных стараний, но и от непредвиденных обстоятельств, воздействовать на которые человек бывает просто не в силах. Поэтому у охотников разных народов существует множество примет на «фарт», т.е. на удачу в ловле зверей и птиц.

Издавна повелось, что охотник скрывает от окружающих цель и путь своего похода. Спросить у охотника, куда он пошел – значит испортить ему охоту. Именно по этому, при встрече с охотником, обычно говорят: «ни пуха, ни пера!» Делается это для того, чтобы ввести в заблуждение зверя или птицу, которые, как предполагается, могут это услышать.

У некоторых народов слово «счастье» равнозначно выражению «успешная охота». Например, у эскимосов слово «трирвук» - «счастливый» означает «удачливый в охоте на зверя». Кроме того, эскимосы верят, что мужчина при случайной встрече с женщиной может потерять охотничье счастье. Зато встреча с каким-нибудь редким зверьком предвещает удачу. Среди сибирских охотников бытует древнее поверье: кто увидит белую белку, тот найдет своё счастье.

Многие охотничьи приметы очень тесно переплетаются с традициями, которые по своей сути есть ни что иное, как уважение к животным, на которых человек предполагает охотиться.

У эскимосов Берингова пролива охотник должен очень бережно обращаться с тушами убитых им животных, чтобы, случайно, не обидеть их души и не навлечь на себя и своё племя всякие напасти и даже гибель. Убив животное, охотник четыре дня после этого не имеет права заниматься ни каким делом. Считается, что в течение этого времени в его теле живет душа убитого им животного.

Выходя на охоту или рыбалку, каждый человек, безусловно, рассчитывает на удачу. Если бы всё было наоборот, то тогда, наверное, не было бы на Свете ни охотников, ни рыболовов. Каждому из нас кажется, что вот именно сегодня Фортуна окажется благосклонной и непременно одарит самой большой рыбой или самым вкусным куском мяса. Совсем по-другому поступают охотники Камбоджи. Они не ждут помощи от Богов, и уж тем более не уповают на русское «авось». Установив силки на дичь, они раздеваются донага, удаляются на некоторое расстояние, а затем, словно, не замечая, набредают на расставленный силок, попадают в него и восклицают: « Ого, что же это?! Да я, видно, попался». После этого они уверены, что дичь последует их примеру и обязательно попадется в силок.

Более близкое и понятное нам правило сохранилось у охотников Новой Гвинеи. Эти сообразительные люди догадались, что перед тем как вогнать патрон в ствол, его нужно подержать во рту. Зачем? Всё довольно просто. Поступая так, ты уже ешь дичь, которую пуля или дробь должны поразить, так что они просто не могут пролететь мимо цели. Нашим охотникам к этому деликатесу можно посоветовать совать в рот ещё и путевку на охоту. Тем более что «тянуть пустышку» им не привыкать.

Конечно, многое, упомянутые мной приметы, не более, чем шутка. Хотя, как известно, в каждой шутке, лишь доля шутки. И, тем не менее, к приметам и, уж тем более, традициям следует относиться с уважением. И пусть многие из них кажутся смешными, а порой и глупыми, следует помнить, что именно они составляют фундамент не писанных охотничьих или рыболовных законов. Именно они выстраивают наши отношения на базе опыта предшествующих поколений. Традиции -- это элементы социального и культурного наследия, передающиеся от поколения к поколению. Именно традиции определяют нормы поведения, моральные ценности и обычаи целых народов.

[Поляк]

« Ни пуха, ни пера!» Этот оборот речи, бытующий в разговорном языке, как известно, выражает пожелание удачи. Вот это и странно, тем более известный оборот речи – разбить в пух и прах – означает полностью уничтожить, до основания. « Ни пуха, ни пера!» имеет интересный эквивалент в немецком языке – Hals und Beinbruch, что значит: сломай себе шею и ноги. Так немцы выражают пожелания счастья. Немецкая лексикология указывает, что этот оборот речи характерен для языка летчиков и возник в период первой мировой войны. Однако значительно раньше он существовал на языке альпинистов, на юге Германии. « Ни пуха, ни пера!» - выражение, возникшее в языке русских охотников. Как и немецкий эквивалент и многие подобные же формулы пожелания счастья, оно основано на суеверном страхе, что в природе находятся злые духи, демоны, враждебные человеку и превращающие все его желания в противоположность.

[Мишаня 74]

Не надо бриться перед охотой-это не примета,воняет парфюмом за версту :)

[Павел Иванчин]

А если встретить симпатичную женщину и, разговорившись, понять, что ей тоже охота, то пошла бы эта охота, есть вещи и поинтересней.

Ну тогда тоже надо идти домой.

С этой женщиной.

Главное, чтоб жены в этот момент там не было. :D

[chougodno]

а кто то слышал про такую---"застрелил сороку-будут пустые(промахи постоянные) охоты на весь год(сезон)".......мне это давно когда тока втягивали меня мужики в охоту рассказывали - премудростям учили.

[Antonio156]

а кто то слышал про такую---"застрелил сороку-будут пустые(промахи постоянные) охоты на весь год(сезон)".......мне это давно когда тока втягивали меня мужики в охоту рассказывали - премудростям учили.

Помню шли с отцом на утку (мне лет 10-11 было тогда) и сорока на кусту сидела и, как они это любят, противно так орала. Ну батя ее и.... вобщем больше не орала. И как ни странно на вечерке из единственной налетевшей стайки он одну выбил. Так что мне показалось это доброй приметой! :)PS Сам по сорокам ни разу не стрелял.

[MEXANIK 393]

Сорока русский павлин :) ,слышал примету у скобарей (жителей Псковской области)сороку убьешь охоты не видать,а змею убьешь сто грехов с себя снимешь.Насколько правда не знаю сорок не стрелял,а змею ужа один раз косой пополам перерубил в осоке,по поводу грехов проверить к сожалению не могу :D

[Павел Иванчин]

Слышал еще примету: Это для тех кто сам патроны крутит- если достать достать дробинку из собственнодобытой дичи и закрутить в новый патрон- осечки и промаха не будет.

[chougodno]

Слышал еще примету: Это для тех кто сам патроны крутит- если достать достать дробинку из собственнодобытой дичи и закрутить в новый патрон- осечки и промаха не будет.

скорее всего...егерь то мой имеет пулю самодельную круглую латунную......уж скока он ей лосей положил не узнать теперь никогда...а она не мнётся ни разу....он её найдёт в лосе и снова закатывает...так и стреляет первый стрел патроном с этой пулей.

[Фокин А.]

Сорока русский павлин :) ,слышал примету у скобарей (жителей Псковской области)сороку убьешь охоты не видать,а змею убьешь сто грехов с себя снимешь.Насколько правда не знаю сорок не стрелял,а змею ужа один раз косой пополам перерубил в осоке,по поводу грехов проверить к сожалению не могу :D

.уж в данном контексте не змея увы,под змеей имется ввиду ядовитые разновидности для наших территорий гадюка и грехов не более 40,сам ловил и ел по поводу грехов не понятно ибо калькуляцию проведут позже.

[Партизан]

В 04.02.2012 в 10:12, Поляк сказал:

« Ни пуха, ни пера!» Этот оборот речи, бытующий в разговорном языке, как известно, выражает пожелание удачи. Вот это и странно, тем более известный оборот речи – разбить в пух и прах – означает полностью уничтожить, до основания. « Ни пуха, ни пера!» имеет интересный эквивалент в немецком языке – Hals und Beinbruch, что значит: сломай себе шею и ноги. Так немцы выражают пожелания счастья. Немецкая лексикология указывает, что этот оборот речи характерен для языка летчиков и возник в период первой мировой войны. Однако значительно раньше он существовал на языке альпинистов, на юге Германии. « Ни пуха, ни пера!» - выражение, возникшее в языке русских охотников. Как и немецкий эквивалент и многие подобные же формулы пожелания счастья, оно основано на суеверном страхе, что в природе находятся злые духи, демоны, враждебные человеку и превращающие все его желания в противоположность.

К сожалению, не нашёл темы, где обсуждалось издевательское пожелание "Ни рогов, ни копыт!"

Однако, ещё хлеще -  « Ни пуха, ни пера!».  Эквивалент в немецком языке – Hals und Beinbruch, что значит: сломай себе шею и ноги.

[P.S.D.]

Народ, а кто что думает про такую примету. Не употреблять и даже не покупать на охоту птицу из магазина, да и вообще никакую. Кушать только добытую, иначе охоты не будет. Собственно тоже самое и с рыбалкой. Кто-нибудь опровергал уже данную примету?:-)

[ipich]

Все приметы это  НЛП (Нейролингвистическое программирование) и  они начинают работать тогда когда вы в них начинаете верить! Согласен, приметы тянут за собой чреду случайных обстоятельств которые приводят к ожидаемым разочарованиям. Человек который подсознательно в них поверил будет от них зависеть.

Я когда встречаюсь в среде с охотниками-рыбаками никогда ничего не желаю, люди Все разные. 

[Игорь 75]

В 04.02.2012 в 01:21, Buratino сказал:

А давайте обсудим у кого какие есть охотничьи приметы? Верите ли вы в них вообще? Примеры правдивости и неправдивости примет.Лично у меня с приметами двояко. Для себя я определил, что примета, это способ мобилизации при решении какого-то серьезного дела. Из чего следует, если в примету веришь - она работает, если нет - примета не работает. И поэтому я "верю" только в добрые приметы. Например, заходишь в здание, а навстречу уборщица с полным ведром. О!, говорю я себе, удачный визит будет. Или наоборот, идешь, а кошка дорогу перебегает. Ну и пусть бежит, это суеверия :)Для затравки темы цитата из классика:Автор книги: Сергей Тимофеевич Аксаков. Название книги: Записки ружейного охотника Оренбургской губернии. Рассказы и воспоминания охотника о разных охотах Изд: Москва, Издательство "Правда", 1987НЕСКОЛЬКО СЛОВ О СУЕВЕРИЯХ И ПРИМЕТАХ ОХОТНИКОВИзвестное дело, что охотники-простолюдины - все без исключения суеверны, суеверны гораздо более, чем весь остальной народ, и, мне кажется, нетрудно найти тому объяснение и причину: постоянное, по большей части уединенное, присутствие при всех явлениях, совершающихся в природе, таинственных, часто необъяснимых и для людей образованных и даже ученых, непременно должно располагать душу охотника к вере в чудесное и сверхъестественное. Человек не любит оставаться в неизвестности: видя или слыша что-нибудь необъяснимое для него очевидностью, он создает себе фантастические объяснения и передает другим с некоторою уверенностью; те, принимая их с теплою верою, добавляют собственными наблюдениями и заключениями - и вот создается множество фантазий, иногда очень остроумных, грациозных и поэтических, иногда нелепых и уродливых, но всегда оригинальных. Я уверен, что охотники первые начали созидание фантастического мира, существующего у всех народов. Первый слух о лешем пустил в народ, вероятно, лесной охотник; водяных девок, или чертовок (* В Оренбургской, а равно Казанской и Симбирской губерниях народ не знает слова русалка), заметил рыбак; волков-оборотней открыл зверолов. Я уже говорил в моих 'Записках ружейного охотника', что в больших лесах, пересекаемых глубокими оврагами, в тишине вечерних сумерек и утреннего рассвета, в безмолвии глубокой ночи крик зверя и птицы и даже голос человека изменяются и звучат другими, какими-то странными, неслыханными звуками; что ночью слышен не только тихий ход лисы или прыжки зайца, но даже шелест самых маленьких зверьков. Весьма естественно, что какой-нибудь охотник, застигнутый ночью в лесу, охваченный чувством непреодолимого страха, который невольно внушает темнота и тишина ночи, услыхав дикие звуки, искаженно повторяемые эхом лесных оврагов, принял их за голос сверхъестественного существа, а шелест приближающихся прыжков зайца - за приближение этого существа. Крик филина и маленьких сов особенной породы, которых он слыхал, может быть, и прежде, но который не походил на слышимые им теперь звуки в лесу, не мог ли показаться ему и хохотом, и стоном, и воем, и чем угодно? Если же он, дрожа и потея от страха, но подавляемый усталостью, как-нибудь засыпал или хотя задремывал, то, без сомнения, грезил во сне тем же, чем был полон и волнуем наяву; дремота даже могла придать более определенности образу неизвестного существа. С первыми лучами солнца, отыскав дорогу и возвращаясь домой, он чувствовал себя как будто изломанным, исщипанным и, увидя свое тело, покрытое пятнами, он легко мог приписать их щипанью или щекотанью того же сверхъестественного существа. Бедняка искусали крупные лесные муравьи или другие насекомые, но такое простое объяснение не приходит ему в голову. А как событие происходило в лесу, то и дает он имя лешего его таинственному обитателю. Дома рассказывает он свою чудную повесть, показывает красные и синие пятна на своем теле; воображение рассказчика и слушателей воспламеняется, дополняет картину - и леший, или лесовик, получает свое фантастическое существование! Постепенно укрепляясь в народном ведении и веровании, принимает он определенный образ и черты, иногда очень подробные и разнообразные. Вода, преимущественно большая, в поздние сумерки и ранний рассвет, особенно в ночное время, производит на человека такое же действие невольного страха, как и дремучий лес. Внезапное движение и плеск воды, тогда как производящей его рыбы или зверя, за темнотою, хорошенько разглядеть нельзя, могло напугать какого-нибудь рыбака, сидящего с удочкой на берегу или с сетью на лодке. Шум и движение в камыше или осоке, производимые уткой с утятами, даже прыгающими лягушками, могли показаться устрашенному воображению чем-то похожим на движение существа несравненно большего объема. Выпрыгнувшая из воды на берег или спрыгнувшая с берега в воду поречина, мелькнувшая неясным, темным призраком, могла отразиться в его воображении чем-то похожим на образ человеческий. У страха глаза велики, говорит пословица, и почему же круглому, тупому рылу сома, высунувшемуся на поверхность воды и быстро опять погрузившемуся, не показаться за человеческую голову, которая всплывала на одно мгновенье? Почему остроконечный нос и голова щуки или жериха не могли показаться локтем руки или каким-нибудь человеческим членом? Точно так же, как рассказывал лесной охотник о своих ночных страхах и видениях в лесу, рассказывает и рыбак в своей семье о том, что видел на воде; он встречает такую же веру в свой рассказы, и такое же воспламененное воображение создает таинственных обитателей вод, называет их русалками, водяными девками, или чертовками, дополняет и украшает их образы и отводит им законное место в мире народной фантазии; но как жители вод, то есть рыбы - немы, то и водяные красавицы не имеют голоса (* Так утверждает по крайней мере народ в Оренбургской губернии). Нельзя ли таким образом объяснить происхождение и других народных суеверий? Впрочем, исследование этого интересного предмета до меня не касается. Я упомянул о нем только для того, чтобы объяснить, отчего охотники суевернее других людей. Вероятно, на основании таких суеверных понятий развилось множество примет и вера в колдовство, которыми заражены более или менее все охотники-простолюдины. В Оренбургской губернии, которая известна мне более других, я заметил странное явление: колдунов там довольно, особенно между мордвами и чувашами, но суеверных примет очень мало; разумеется, это отразилось и на охотниках (* Нельзя ли объяснить отсутствие многих суеверных примет в Оренбургской губернии сводностью, разнохарактерностью русского народонаселения, утонувшего, так сказать, в населении туземном, состоящем из башкир, татар, мордвы, чуваш и прочих? От взаимного столкновения переселенцев из разных губерний как между собою, так и между туземными инородцами не могли ли потеряться завозные суеверия и приметы?). Вера их в колдовство относительно охоты состоит в том, что колдуну приписывается уменье заговаривать ружья и всякие звероловные и рыболовные снасти. Заговоренное ружье или будет осекаться, как бы ни были хороши кремень и огниво, или будет бить так слабо, что птица станет улетать, а зверь - уходить, несмотря на полученные раны, или ружье станет бить просто мимо от разлетающейся во все стороны дроби. В заговоренные снасти зверь те пойдет, а если пойдет и попадет, то они его не удержат. Само собою разумеется, что колдун может произвести и противное тому действие, то есть пули и дробь станут непременно попадать в цель и наносить смертельные раны; рыба, зверь и птица повлекутся неведомою силою в сети и снасти и, попавшись, никак не освободятся. Ружейные охотники и звероловы, ходящие за красным зверем, всегда обращаются к колдуну, если он есть где-нибудь в соседстве и пользуется славой; они дают ему заговаривать, или наговаривать, на пули, картечь и жеребья, а также и на свои снасти, преимущественно на капканы. Колдуны средней руки, признавая себя не довольно знающими, чтобы производить вышесказанные действия, берутся заговаривать ружья и снасти только для предохранения их от заговора другого колдуна, более их искусного, и охотники считают это необходимым. Уверенность в недобром глазе, какой бывает у некоторых людей, преимущественно старух и стариков, в способности их 'сглазить', или 'озепать', очень укоренена в охотниках. Они верят этой силе безусловно и не только сами боятся встречи с такими людьми, особенно при выходе на охоту, но берегут от них собак и ястребов, даже прячут ружья и всякие звероловные и рыболовные снасти. Независимо от веры в колдовство охотники имеют много примет, которые бывают общими, а иногда исключительными, принадлежащими лично одному какому-нибудь охотнику. Общими дурными приметами считаются: 1) Встреча с людьми недоброжелательными, по большей части имеющими будто бы дурной глаз, с людьми насмешливыми (озорниками), вообще с женщинами и в особенности с старухами. Выходя на какую бы то ни было охоту, охотник внимательно смотрит вперед и, завидя недобрую встречу, сворачивает с дороги и сделает обход стороною или переждет, спрятавшись где-нибудь на дворе, так, чтобы идущая старая баба, или недобрый, или ненадежный человек его не увидел. Если какая бы то ни была женщина, не примеченная охотником, неожиданно перейдет ему поперек дорогу, охотник теряет надежду на успешную охоту, нередко возвращается домой и через несколько времени отправляется уже совсем в другую сторону, по другой дороге. Женщины знают эту охотничью примету, и потому благонамеренные из 'их, завидя идущего охотника, ни за что не перейдут ему дорогу, а дождутся, пока он пройдет или проедет. Замечательно, что эта примета до девиц не касается. 2) Встреча с пустыми телегами или дровнями не предвещает также успешной охоты, тогда как, напротив, полный воз хлеба, сена, соломы или чего бы то ни было считается добрым предзнаменованием. 3) Крик ворона, филина и совы, если охотник услышит его, идя на охоту, не предвещает успеха. 4) Если кто-нибудь скажет охотнику, идущему стрелять: 'Принеси крылышко', зверолову - 'Принеси шерстки или хвостик', а рыбаку - 'Принеси рыбьей чешуйки', то охотник считает, что охота его в этот день не будет удачна. Вышеприведенными мною словами часто дразнят охотников нарочно, так, ради шутки, за что они очень сердятся и за что нередко больно достается шутникам. Для противодействия дурным встречам и предзнаменованиям считается довольно верным средством: охотнику искупаться, собаку выкупать, а ястреба вспрыснуть водою. 5) Есть еще примета у некоторых рыбаков с удочкою, что в ведро, куда предполагается сажать свою добычу, не должно наливать воды до тех пор, покуда не выудится первая рыба. Впрочем, эта примета далеко не общая. 6) Дробины или картечи, вынутые из тела убитой птицы или зверя, имеют в глазах охотников большую важность; они кладут такие дробины или картечи, по одной, в новые заряды и считают, что такой заряд не может пролететь мимо. 7) Почти все охотники имеют примету, что если первый выстрел будет промах, если первая рыба сорвется с удочки или ястреб не поймает первой птицы, то вся охота будет неуспешна. Это обстоятельство случается нередко с охотниками запальчивыми, особенно ружейными, не имеющими даже никаких примет, и случается по причине самой естественной: охотник разгорячится, а горячность поведет за собой нетерпение, торопливость, неверность руки и глаза, несоблюдение меры и - неудачу. Все это обыкновенно приписывается первому промаху. Но вот странность: я знал одного славного ружейного охотника, уже немолодого, у которого была примета, что если первый выстрел будет пудель, то охота будет задачна и добычлива. Я много раз бывал с 'им на охоте и должен сказать, что опыт, к моему удивлению, всегда подтверждал его странную примету. Этот охотник добродушно уверял меня, что несколько раз пробовал нарочно промахнуться первым выстрелом, но что в таком случае примета оказывалась недействительною. Эта примета уже личная и служит только новым доказательством, как сильно влияние мысли на телесные наши действия. Приметы личные, или частные, неисчислимы и не заслуживают особенного внимания, и потому я о них распространяться не стану; расскажу только один забавный пример. Я знал старика-охотника, весьма искусного стрелка, известного мастера отыскивать птицу тогда, когда другие ее не находят: он ни за что в свете не заряжал ружья, не увидев наперед птицы или зверя, отчего первая добыча весьма часто улетала или уходила без выстрела. Этот охотник был уверен, что если зарядит ружье дома или идучи на охоту, то удачи не будет; он ссылался на множество случившихся с ним опытов, но мне не удалось поверить его слов на деле. Ни на что так часто не жалуются ружейные охотники, как на легкоранность своих ружей, которая будто по временам, без всякой причины, появлялась в их ружьях, бивших прежде крепко и сердито. По большей части это приписывается вредному действию знахарей, которые портят ружья заговорами и естественными средствами. Заговор может быть пущен даже по ветру, следовательно от него нет защиты и лекарства надобно искать у другого колдуна; но если ружье испорчено тем, что внутренность его была вымазана каким-нибудь секретным составом (в существовании таких секретов никто не сомневается), от которого ружье стало бить слабо, то к исправлению этой беды считается верным средством змеиная кровь, которою вымазывают внутренность ружейного Ствола и дают крови засохнуть. Некоторые охотники кладут змею в ствол заряженного ружья, притискивают шомполом и выстреливают, после чего оставляют ружье на несколько часов на солнце или на горячей печке, чтобы кровь обсохла и хорошенько въелась в железо. Вообще змеиная кровь считается благонадежным средством, чтобы ружье било крепко. Впрочем, это можно отнести скорее к суеверию, чем к приметам. В заключение я должен признаться, что внезапная легкоранность ружей не один раз смущала меня в продолжение многолетней моей охоты; это же необъяснимое обстоятельство случалось и с другими знакомыми мне охотниками. Я упомянул в моих 'Записках ружейного охотника' о том, что ружья начинают очень плохо бить тетеревов, когда наступают, в конце осени или в начале зимы, сильные морозы; но там причины очевидны, хотя сначала могут быть не поняты. Здесь совсем другое дело: иногда вдруг посреди лета ружье перестает бить или бьет так слабо, что каждая птица улетает. Я приходил от того в недоуменье, в большую досаду; искал причин и не находил; но я никогда не приписывал этого колдовству, следовательно не прибегал и к помощи колдунов, даже не пробовал змеиной крови. Поневоле я вешал испортившееся ружье на стену и брал другое. Через несколько времени привычка к любимому ружью заставляла меня попробовать, не возвратился ли к нему прежний бой? И действительно, прежний бой возвращался. Сначала я счел это просто чудом, но потом привык и постоянно лечил появлявшуюся легкоранность в моих ружьях - вешаньем их на стену для отдохновения. Что это такое было? От каких неведомых причин происходило это явление - не знаю, но в действительности его ручаюсь.

Если перед выездом на охоту , мне желают "УДАЧИ" , всё , пиндык , можно ружьё смело обратно в сейф ставить , так что уже как несколько лет никому , ничего не говорю , что собираюсь на охоту )))

[Тимурыч]

1 час назад, Игорь 75 сказал:

Если перед выездом на охоту , мне желают "УДАЧИ" , всё , пиндык , можно ружьё смело обратно в сейф ставить , так что уже как несколько лет никому , ничего не говорю , что собираюсь на охоту )))

Тоже  самое!

[Матерый]

23 минуты назад, Тимурыч сказал:

Тоже  самое!

Тоже самое!

[Gennadij13]

В 04.02.2012 в 11:12, Поляк сказал:

« Ни пуха, ни пера!» Этот оборот речи, бытующий в разговорном языке, как известно, выражает пожелание удачи. Вот это и странно, тем более известный оборот речи – разбить в пух и прах – означает полностью уничтожить, до основания. « Ни пуха, ни пера!» имеет интересный эквивалент в немецком языке – Hals und Beinbruch, что значит: сломай себе шею и ноги. Так немцы выражают пожелания счастья. Немецкая лексикология указывает, что этот оборот речи характерен для языка летчиков и возник в период первой мировой войны. Однако значительно раньше он существовал на языке альпинистов, на юге Германии. « Ни пуха, ни пера!» - выражение, возникшее в языке русских охотников. Как и немецкий эквивалент и многие подобные же формулы пожелания счастья, оно основано на суеверном страхе, что в природе находятся злые духи, демоны, враждебные человеку и превращающие все его желания в противоположность.

Читал про пожелание (примету) в книжке "ни пуха , ни пера " - это пожелание неудачи . и чтобы она  обошла вас стороной доложен быть ответ "к черту" как бы тем самым вы все это переадресуете на черта"