Петров день

[vdpatrol]

Сегодня Петров день. Хочу опубликовать в это день рассказ моего друга Вячеслава Крылова- "Ход язя".

Петров день – в макушка лета.
На Петров день в деревне Поречье всегда пекли пироги с только-только поспевающей черникой и рыбники, чтобы от души попотчевать дорогих гостей, которые охотно съезжались в эту пору в деревню (потом уже будет некогда – наступала пора сенокоса). Ягодную начинку заготавливали впрок загодя, а рыбу ловили в самый канун праздника, тем более что он совпадал с ходом язя на реке Валдайке. А что может быть лучше пирога из язя, запеченного в русской печке?
Язь поднимался вверх по реке из озера Пирос, но ходу ему было всего километра четыре, не более – далее путь ему перегораживала плотина старой колхозной мельницы. Поэтому любители рыбной ловли, которые проживали выше по течению, могли только догадываться о той радости, которую испытывали каждое лето на Петров день жители Поречья.
За долгие годы лов язя на реке Валдайке превратился в своеобразный ритуал. Готовиться к нему начинали заранее. Сначала было хождение в лес и выбор подходящего удилища. Удилище для лова язя изготавливали только из молодой березы. И хотя вокруг было полно березняков, выбрать подходящее деревце для удилища было непростым и нелегким делом – не то, что веники вязать. Березовое удилище должно быть очень длинным, исключительно прямым и при этом, тонким и легким. В простонародье такое удилище называлось «хвысталом» – от слова «хвыстать» (хлестать). Заядлые рыбаки, конечно, ведали, в каком месте в лесу растут подходящие березы. Но при этом и им, оказавшимся в молодой березовой рощице, нужно было не один час походить по ней, задрав голову кверху.
Вот, казалось бы, подходящее деревцо. Оно на вид высокое и стройное. С трудом наклоняешь его и начинаешь разглядывать маковку. Здесь имеет большое значение, чтобы макушка дерева была тонкой, нераздвоенной и по возможности без сучков. Если макушка искривлена, то за нее будет при забросе зацепляться леска, если она толстая, то у «хвыстала» не будет той упругости, которая необходима, чтобы забросить крючок с приманкой как можно дальше, на середину реки. Если что-то рыбака не устраивало, то он деревцо отпускал, и оно с легким шелестом, как будто с легким вздохом облегчения, распрямлялось.

Для того чтобы понять смысл такого тщательного выбора удилища, нужно иметь в виду, что для лова язя не использовалось ни грузило, ни поплавок, а забрасывать приманку нужно было на всю длину лески, которая почти в два раза была длиннее самого удилища. Только так можно было попасть на середину быстрины, где держалась крупная рыба.
Поэтому удилище и должно было быть тонким, длинным и гибким. Разумеется, управляться с такой снастью было не просто, особенно для мальчишки.
Выбрав несколько подходящих удилищ, их затем тщательно ошкуривали перочинным ножом, оставляя нетронутыми лишь самые концы удилищ. При этом нужно было быть особенно аккуратным при срезании сучков у вершины. Стоило ошибиться и сделать неосторожный надрез, как прочностные свойства удилища неизбежно нарушались, и оно могло подвести рыбака в самый неподходящий момент. Изготовленные удилища далее аккуратно укладывались на теневую сторону кровли сарая – на просушку.
В качестве приманки на язя использовали крупных кузнечиков – «скачков», как называла их местная деревенская ребятня. Ловили их на свежескошенной траве и тут же нанизывали на крючок. Искусство рыбака состояло в том, чтобы забросить насаженную на крючок приманку как можно дальше от берега, не повредив при этом ее. Поэтому приходилось заходить по колено в воду. Язь брал приманку только, когда она свободно увлекалась течением реки. Как только течение реки натягивало леску, нужно было перезабрасывать приманку снова, поэтому за день бывало так «нахвыстаешься» удочкой, что руки отваливаются. А когда ночью засыпаешь, то перед глазами все еще стоят искрящиеся на солнце струи воды с колеблющимися, вытянутыми по течению водорослями, словно распущенные русалочьи волосы…
Двухкилограммовый язь со смачным чмоканьем хватал приманку, пока она свободно плыла по поверхности воды, увлекаемая течением. Удар тяжелой рыбы на быстрине был настолько сильным, что непомерно длинное и тонкое удилище выгибалось дугой, леска с шипением резала воду. Вытащить пойманного язя на берег было не так-то просто, поэтому рыбаки обхватывали удилище двумя руками, разворачивались в сторону берега и бежали бегом на берег: нельзя было допустить ни малейшей слабины. Завораживающее зрелище, когда тело язя, отсвечивающее в прозрачной воде словно тонущее медное блюдо, случайно оброненное хозяйкой в реку, медленно вываживалось из глубины на мелководье… Была еще трудность – перетащить язя через густые прибрежные водоросли. Бывало, что здесь-то язь и срывался с крючка и, хватанув воздуха, лежал некоторое время на водорослях неподвижно. Тут надо было не зевать, и оплошавший рыбак бросался опрометью обратно в воду, в надежде схватить тяжеленную скользкую рыбу руками, пока она не очухалась. Но не всегда это ему удавалось…
А вообще, уловы были в то время богаты, рыбы хватало всем рыбакам и взрослым и детям.
Вячеслав Крылов
журнал «ПРО Путешествия Рыбалка Охота» август — 2018

[Вятка.]

Интересно! Продолжение не помешало бы.